думаю многим хочется почитать эту книгу, но пока что ее нет на русском языке, поэтому выкладываю вам эту книгу в собственном переводе. Прогоняла текст через переводчик, поэтому извините за некоторые несовпадения в переводе, и немного нескладные предложения, но думаю смысл вполне понятен и читать можно. Жду ваши коментария о книге.

В НАЧАЛЕ

Helston, сентябрь 1854 Англии

Вокруг полуночи ее глаза наконец взяли форму. Взгляд в них был кошачьим, наполовину определенный и наполовину предварительным — вся проблема. Да, они были только правы, те глаза. Повышение до ее прекрасной, изящной брови, дюймов от темного каскада ее волос.
Он считал, что бумага на расстоянии вытянутой руки оценила его продвижение. Это было твердо, работающий без нее перед ним, но тогда, он никогда не мог делать набросок в ее присутствии. Так как он прибыл из Лондона — нет, так как он сначала видел ее — он должен был быть осторожным всегда, чтобы держать ее на расстоянии.
Каждый день теперь она приблизилась к нему, и каждый день был более трудным чем один прежде. Это было, почему он уезжал утром — в Индию, в Америки, он не знал или забота. Везде, где он закончил, это будет легче чем быть здесь.
Он наклонил рисунок снова, вздыхая, поскольку он использовал свой большой палец, чтобы усовершенствовать пачкаемое темно-серое выпячивание ее полной нижней губы. Этот безжизненный бумажный, жестокий самозванец, был единственный способ взять ее с ним.
Тогда, выправляясь в кожаном стуле библиотеки, он чувствовал это. Это стряхивает теплоту в конце его шеи.
Ее.
Ее простая близость дала ему самую специфическую сенсацию, как вид высокой температуры, отосланной, когда регистрация разрушается к пеплу в огне. Он знал без оборачивания: Она была там. Он покрывал ее сходство на связанных бумагах в его коленях, но он не мог избежать ее.
Его глаза упали на слоновой-обитый материей диван через комнату, где только несколькими часами ранее она появилась неожиданно, позже чем остальная часть ее стороны, в повысилась шелковое платье, чтобы приветствовать самое старшее его, горсть диких белых пионов в ее руке. Она все еще думала напряжение, которое она чувствовала к нему, было невинно, что их частое свидание в вышке на крыше дома было просто... счастливыми совпадениями. Быть настолько наивным! Он никогда не говорил бы ей иначе — тайна была его, чтобы иметь.
Он стоял и поворачивался, эскизы, оставленные позади на кожаном стуле. И там она была, нажата против рубинового бархатного занавеса в ее простом белом халате. Ее темные волосы упали от своего шнурка. Взгляд на ее лицо был тем же самым как тем, которого он делал набросок очень много раз. Был огонь, повышающийся в ее щеках. Действительно ли она была сердита? Смущенный? Он стремился знать, но не мог позволить себе спрашивать.
"Что Вы делаете здесь?" Он мог услышать клубок своим голосом, и сожалел о его точности, зная, что она никогда не будет понимать.

"Если я забочусь о Вас," она повторилась, почти как будто она говорила с собой. "Любите" меня я" —"
"Не делайте."
"Я должен сказать это. Любите "меня я" Вы, я весьма уверен, и если Вы уезжаете — "любовь. Вы не будете понимать, но Вы должны доверять мне."
Ее глаза сверлят в него. Она отстранилась и пересекла свои руки по ее груди. Это было его ошибкой, также — он всегда производил ее высокомерную сторону, когда он говорил вниз с нею.
"Вы хотите говорить там, что действительно ли вещи более важны чем это?" она бросила вызов, беря его руки и таща их к ее сердцу.
О, чтобы быть ею и не знать, что прибывало! Или по крайней мере быть более сильным чем он был и быть в состоянии остановить ее. Если бы он не останавливал ее, то она никогда не училась бы, и прошлое только повторило бы себя, мучая их обоих снова и снова.
Знакомая теплота ее кожи под его руками заставила его наклонить свою голову назад и стон. Он пытался проигнорировать, как близко она была, как хорошо он знал чувство ее губ на его, как горький он чувствовал, что все это должно было закончиться. Но ее пальцы прослеживали его так слегка. Он мог чувствовать, что ее сердце мчалось через ее тонкое хлопковое платье.
Она была права. Было не что иное как это. Никогда не был. Он собирался подать и взять ее в его руках, когда он поймал взгляд в ее глазах. Как будто она видела призрака.
Она была той, чтобы разделить, рука к ее лбу.
"У меня есть самая странная сенсация," она шептала.
Нет — было это уже слишком поздно?
Ее глаза сузились в форму в его эскизе, и она возвратилась ему, ее руки на его грудь, ее губы, разделенные с надеждой. "Скажите мне, что я безумен, но я клянусь, что я был прямо здесь прежде..."
Таким образом это было слишком поздно. Он искал, дрожание, и мог чувствовать, что темнота спустилась. Он рисковал, чтобы схватить ее, держать ее так сильно, как он тосковал к в течение многих недель.
Как только ее губы таяли в его, они оба были бессильны. Вкус жимолости ее рта заставил его вызвать головокружение. Чем ближе она нажала против него, тем больше его живота крутилось с острыми ощущениями и мукой всего этого. Ее язык прослеживал его, и огонь между ними горел более яркий, более горячий, более сильный с каждым новым контактом, каждым новым исследованием. Все же ни одно из этого не было ново.
Комната дрожала. Аура вокруг них начала пылать.
Она ничего не заметила, ни о чем не знал, ничего не понял помимо их поцелуя.
Он один знал то, что собиралось случиться, какие темные компаньоны были подготовлены упасть на их воссоединение. Даже при том, что он был неспособен поменять курс их жизней все снова и снова, он знал.
Тени циркулировали непосредственно наверху. Так близко, он, возможно, коснулся их. Так близко, он задавался вопросом, могла ли бы она услышать то, чему они шептали. Он наблюдал как облако, переданное по ее лицу. На мгновение он видел искру признания, растущего в ее глазах.

достаточно, что Люс и Callie были единственными детьми ненаследства. Но у этих двух девочек не занимало много времени понимать, что у них также была та же самая навязчивая идея с теми же самыми старыми кинофильмами особенно, где Альберт Финни был заинтересован. После их года новичка открытия, наблюдая Два для Дороги, что никакой из них не мог сделать сумку жареной кукурузы, не выделяя пожарную тревогу, Callie и Люс не оставили стороны друг друга. До..., пока они не имели к.
В сторонах Люса сегодня были два мальчика и девочка. Девочка казалась достаточно легкой выяснить, белокурый и Neutrogena-коммерческий симпатичный, с пастельными розовыми наманикюренными гвоздями, которые соответствовали ее пластмассовому переплету.
"Я - Gabbe," она растягивала слова, высвечивая Люса большая улыбка, которая исчезла так быстро, как он появился, прежде, чем Люс мог даже предложить ее собственное название. Интерес уменьшения девочки напомнил ее большему количеству южной версии девочек в Дувре чем кто-то, которого она будет ожидать в Мече & Кресте. Люс не мог решить, было ли это утешительно или нет, больше чем она могла бы вообразить то, что девочка, которая была похожа на это, будет делать в школе реформы.
К праву Люса был парень с короткими каштановыми волосами, карими глазами, и поверхностным знанием веснушек через его нос. Но способ, которым он даже не встретил бы ее глаза, только не спускаемые выбрать в заусенице на его большом пальце, производил Люсу впечатление, что, как она, он был вероятно все еще ошеломлен и смущен, чтобы оказаться здесь.
Парень с левой стороны от неё, с другой стороны, приспосабливает изображение Люса этого места немного слишком отлично. Он был высоким и худым, с сумкой ди-джея, брошенной по его плечу, косматым темным волосам, и большим, глубокопосаженным зеленым глазам. Его губы были полны, и естественное повысилось цвет, за который убьет большинство девочек. Позади его шеи черная татуировка в форме солнечных лучей, казалось, почти пылала на его светлой коже, повышаясь с края его черной футболки.
В отличие от других двух, когда этот парень поворачивался, чтобы встретить ее пристальный взгляд, он держал его и не отпускал. Его рот был установлен в прямой линии, но его глаза были теплы и живы. Он пристально глядел на нее, стоя на месте как как скульптура, которая сделала чувство Люса внедренным к ее пятну, также. Она впитывала свое дыхание. Те глаза были интенсивными, и очарование, и, ну, в общем, немного обезоруживающими.
С некоторыми громкими очищающими горло шумами дежурный прерывал подобного трансу мальчика, смотрят. Люс покраснел и симулировал быть очень занят, царапая ее голову.
"Таковые из Вас, кто знал досконально, свободны пойти после того, как Вы сваливаете свои опасности." Дежурный жестикулировал в большой картонной коробке под знаком, который сказал в ЗАПРЕЩЕННЫХ МАТЕРИАЛАХ больших черных букв. "И когда я говорю свободный, Тодд" - она запрещала руку на плече веснушчатого ребенка, заставляя его подскочить — "я хочу направляющийся гимназией встречать Ваших предписанных студенческих гидов. Вы" - она указала на Люса - "сваливают Ваши опасности и пребывание со мной."
Четыре из них перетасованный к коробке и Люсу наблюдали, сбитый с толку, поскольку другие студенты начали освобождать свои карманы. Девочка вытащила трехдюймовый розовый швейцарский Армейский нож. Зеленоглазый парень

"Мы все еще ждем на одном человеке," дежурный пел. "Интересно, кто это." Внимание Люса, сфотографированное назад к Коробке Опасности, которая теперь наполнялась контрабандой, которую она даже не признавала. Она могла чувствовать, что зеленые глаза темноволосого мальчика уставились на нее. Она искала и заметила, что все смотрели. Ее очередь. Она закрыла свои глаза и медленно открывала ее пальцы, позволяя ее телефонному промаху от ее схватывания и земли с грустным thunk сверху кучи. Звук того, чтобы быть совершенно одним.
Тодд и fembot Gabbe достигли двери без так как взгляд в направлении Люса, но третий мальчик, превращенный дежурному.
"Я могу заполнить ее," сказал он, кивая в Люсе.
"Не часть нашей сделки," дежурный ответил автоматически, как будто она ожидала этот диалог. "Вы - новый студент снова — который означает ново-студенческие ограничения. Назад к квадрату один. Вам не нравится это, Вы должны были думать дважды перед ломающимся паролем."
Мальчик стоял неподвижный, невыразительный, поскольку дежурный тащил, Luce-кто укрепил в слове "пароль" - к концу пожелтевшего зала.
"Идя дальше," сказала она, как будто ничто только что не случилось. "Кровати". Она указала на стоящее перед западом окно отдаленному зданию блока из шлакобетона. Люс мог видеть Gabbe и Тодда, перетасовывающего медленно к ним, с третьим мальчиком, идущим медленно, как будто схватывание им было последней вещью в его списке вещей, которая сделает.
Общежитие было огромным и квадратным, твердый серый блок здания, толстые двупольные двери которого ничего не отдали о возможности жизни в них. Большая каменная мемориальная доска стояла установленный в середине мертвой лужайки, и Люс помнил от Вебсайта слова ПОЛИН ДОРМИТОРИ, высеченный в это. Это выглядело еще более уродливым на туманном утреннем солнце, чем это смотрело на плоской черно-белой фотографии.
Даже от этого расстояния, Люс мог видеть, что черная почва закрыла лицо общежития. Все окна были затруднены рядами толстых стальных баров. Она смотрела искоса. Та колючая проволока превышала забор вокруг здания?
Дежурный смотрел вниз на диаграмму, просматривая файл Люса. "Комната шестьдесят три. Бросьте свою сумку в мой офис с остальной частью их пока. Этим днем Вы можете распаковать."
Люс тянул ее красную сумку шерстяной байки к трем другим неописуемым черным стволам. Тогда она достигла рефлексивно ее сотового телефона, где она обычно работала ключом в вещах, она должна была помнить. Но поскольку ее рука искала ее пустой карман, она вздохнула и выучила номер комнаты вместо этого.
Она все еще не видела, почему она не могла просто остаться со своими родителями; их дом в Ударе молнии был меньше чем половиной часа от Меча & Креста. Это чувствовало себя так хорошо, чтобы быть назад домой в Саванне, где,

парень она была сумасшедшей о, и тем не менее она была "далека от худшего случая здесь"? Люс задавался вопросом, с чем еще точно они имели дело в Мече & Кресте.
"Хорошо, ориентация," дежурный сказал. "Вы самостоятельно теперь. Вот карта, если Вы должны найти что - нибудь еще." Она дала Люсу фотокопию сырья оттянутая из руки карта, затем поглядела на ее часы. "Вы имеете за час до Вашего первого класса, но моих мыл продвигаются в пять, таким образом" - она махала, ее рука в Люсе - "делают себя недостаточными. И не забывайте," сказала она, указывая на камеры в один прошлый раз. "Краснота наблюдает за Вами."
Прежде, чем Люс мог ответить, тощая, темноволосая девочка появилась перед нею, грозя ее длинными пальцами в лице Люса.
"Ooooooh," девочка насмехался голосом призрачного этажного сообщения, танцующим вокруг Люса в кругу. "Краснота наблюдает youuuu."
"Выйдите здесь, Arriane, прежде, чем у меня будете Вы lobotomized," дежурный сказал, хотя было ясно от ее первой краткой, но подлинной улыбки, что у нее была некоторая грубая привязанность к сумасшедшей девочке.
Было также ясно, что Arriane не оплачивал любовь. Она имитировала дергание - от движения в дежурном, затем уставилась на Люса, смея ее быть оскорбленной.
"И только для этого," дежурный сказал, кратко записывая разъяренное примечание в ее книге, "Вы заработали себя задача показа Маленькой мисс Суншин вокруг сегодня."
Она указала на Люса, который выглядел почти солнечным в ее черных джинсах, черных ботинках, и черной вершине. Под секцией "Дресс кода" Меч & Взаимный Вебсайт радостно утверждали, что, пока студенты были на хорошем поведении, они были свободны одеться, поскольку они понравились, только двумя маленькими соглашениями: стиль должен быть скромным, и цвет должен быть черным. Некоторая свобода.
Также большая ложная мама Люса водолазки вызвала на ней, этим утром ничего не сделал для ее кривых, и даже ее лучшая особенность ушла: Ее толстые темные волосы, которые имели обыкновение наклонять к ее талии, были почти полностью надломаны. Огонь каюты оставил ее скальп подпалившими и ее волосную линию неоднородный, таким образом после длинной, тихой поездки домой из Дувра, Мама привила Люса в ванне, произвела электрическую бритву Папы, и бессловесно побрила ее голову. За лето ее волосы выросли немного, только достаточно так, чтобы ее некогда завидные волны теперь колебались в неуклюжих завихрениях только ниже ее ушей.
Arriane оценивал ее, выявляя один палец против ее бледных губ. "Прекрасный", она сказала, выходя вперед, чтобы закрепить петлей ее руку через Люса. "Я только думал, что я мог действительно использовать нового раба."
Дверь в лобби распахнулась и в шедшем высокий ребенок зелеными глазами. Он покачал своей головой и сказал Люсу, "Это место не боится сделать поиск полосы. Так, если Вы упаковываете любые другие опасности" - он поднял бровь и свалил горстку unrecognizables в коробке — "экономят себя проблема."

громкая, сырая шутка ее острым голосом. Люс попытался вообразить, какой Callie мог бы думать о Arriane. Не был, никому не нравится она в Дувре.
"Хорошо, пролейте это," Арриэн заказал. Шлепаясь вниз на главном отбельщике и двигающийся для Люса, чтобы присоединиться к ней, она сказала, "What'd ya делают, чтобы войти здесь?"
Тон Арриэна был игрив, но внезапно Люс должен был сесть. Это было смешно, но она будет наполовину ожидаемый пройти через ее первый день школы без прошлого накопления и отнимания у нее ее тонкого фасада спокойствия. Конечно люди здесь собирались хотеть знать.
Она могла чувствовать, что кровь напела в ее храмах. Это случилось всякий раз, когда она попыталась думать, назад действительно думают назад — к той ночи. Она никогда не прекращала бы чувствовать себя виновной о том, что случилось с Тревором, но она также попыталась действительно трудно не быть испачканной вниз в тенях, которые к настоящему времени были единственными вещами, которые она могла помнить о несчастном случае. Те темные, неопределимые вещи, о которых она никогда не могла говорить никого.
Поцарапайте это — она начала говорить Тревору о специфическом присутствии, которое она чувствовала той ночью, о формах скручивания, нависающих над их головами, угрожая ударить их прекрасный вечер. Конечно, к тому времени это было уже слишком поздно. Тревор ушел, его тело, сожженное до неузнаваемости, и Люс был..., она была... виновна?
Никто не знал о темных формах, которые она иногда видела в темноте. Они всегда прибывали к ней. Они прибыли и пошли так долго, что Люс не мог даже помнить первый раз, когда она видела их. Но она могла помнить первый раз, когда она поняла, что тени не прибывали для всех — или фактически, никто, но она. Когда ей было семь лет, ее семья была на каникулах в Голове Hilton, и ее родители взяли ее на поездке по воде. Это был примерно закат, когда тени начали сыпаться по воде, и она повернула к своему отцу и сказала, "Что Вы делаете, когда они прибывают, Папа? Почему не Вы испуганный монстров?"
Не было никаких монстров, ее родители уверили ее, но повторная настойчивость Люса на присутствии кое-чего шаткого и темного получила ее несколько назначений с семейным глазным врачом, и затем очков, и затем назначений с доктором уха после того, как она сделала ошибку из описания хриплого whooshing шума, который тени иногда сделали — и затем терапия, и затем больше терапии, и наконец предписание для антипсихотического лечения.
Но ничто никогда не заставляло их уйти.
К тому времени, когда ей было четырнадцать лет. Люс отказался взять ее meds. Это было то, когда они нашли доктора Сэнфорда, и Дуврскую Школу поблизости. Они полетели в Нью-Хэмпшир, и ее отец делал их прокатный автомобиль длинной, кривой дорогой к особняку вершины под названием Теневые Пустоты. Они привили Люса перед человеком в пальто лаборатории и спросили ее, если она все еще видела свои "видения". Пальмы ее родителей потели, поскольку они захватили ее руки, брови furrowed со страхом, что было кое-что ужасно неправильно с их дочерью.

"Что относительно красноты?" Люс спросил, глядя вокруг с ножом в ее руке. Там были обязаны быть камерами где-нибудь здесь.
Arriane покачал ее головой. "Я отказываюсь связаться с анютиными глазками. Вы можете обращаться с этим или нет?"
Люс кивал.
"И не говорите мне, что Вы никогда не подстригали волосы прежде." Арриэн захватил швейцарский Армейский нож назад от Люса, вытащил разрезать ножницами инструмент, и возвратил это. "Не другое слово, пока Вы не говорите мне, как фантастический я смотрю."
В "салоне" ванны ее родителей мать Люса тащила остатки ее длинных волос в грязный " конский хвостик " перед сокращением всего этого. Люс был уверен, что должен был быть более стратегический метод подстригания волос, но как пожизненная стрижка avoider, расколотый - от пони был обо всем, что она знала. Она собрала волосы Арриэна в своих руках, обертывала резинку от ее запястья вокруг этого, держала маленькие ножницы твердо, и начала взламывать.
" Конский хвостик " упал к ее ногам, и Арриэн задыхался и бросался вокруг. Она подняла это и держала это к солнцу. Сердце Люса сжато в виде. Она все еще мучилась над своими собственными потерянными волосами, и всеми другими потерями, которые они символизировали. Но Арриэн только позволял тонкому распространению улыбки через ее губы. Она управляла своими пальцами через " конский хвостик " однажды, затем бросала его в ее сумку.
"Удивительный," сказала она. "Продолжайте идти."
"Arriane," Люс шептал прежде, чем она могла остановить себя. "Ваша шея. Это все-"
"Травмированный?" Arriane закончился. "Вы можете сказать это."
Кожа на шее Арриэна, от спины ее левого уха полностью вниз к ее ключице, была зазубрена и под мрамор и солнечная. Ум Люса пошел в Trevor-те ужасные картины. Даже ее собственные родители не смотрели бы на нее после того, как они видели их. Ей приходилось, нелегко смотря на Арриэна теперь.
Арриэн захватил руку Люса и нажал ее к коже. Это было горячим и холодным в то же самое время. Это было гладким и грубым.
"Я не боюсь этого," сказал Арриэн. "Вы?"
"Нет," Люс сказал, хотя она желала, чтобы Arriane убрал ее руку, таким образом Люс мог взять ее далеко, также. Ее живот крутился, поскольку она задавалась вопросом, было ли это то, как кожа Тревора будет чувствовать.
"Действительно ли Вы боитесь того, кто Вы действительно, Люс?"
"Нет," Люс сказал снова быстро. Должно быть настолько очевидно, что она лежала. Она закрыла свои глаза. Все, что она хотела от Меча & Креста, было началом с нуля, место, где люди не смотрели на нее путь, Arriane смотрел справа от нее теперь. В воротах школы тем утром, когда ее отец шептал, никогда не терпит крах Ценовой семейный девиз в ее ухе — "Цены" - это уже чувствовало себя возможным, но

"Наверное," Люс согласился, кусая ее губу. Arriane шутил, но Люс задавался вопросом, будет ли она сидеть здесь с той прохладной ухмылкой в ее пастельных синих глазах, если она знала точную природу backstory Люса. Более длинный Люс мог держать ее прошлое под обертками, более обеспеченное, которым она будет.
"И Вы будете хотеть избежать твердых случаев."
"Твердые случаи?"
"Дети с устройствами прослеживания браслета," сказал Арриэн. "Приблизительно одна треть студенчества."
"И они - те кто —"
"Вы не хотите замарать с. Доверяйте мне."
"Хорошо, what'd они делают?" Люс спросил.
Столько, сколько Люс хотел держать ее собственную историю тайной, ей не нравился способ, которым Arriane рассматривал ее как своего рода инженю. Независимо от того, что те дети сделали, не могло быть намного хуже чем, что все сказали ей, что она сделала. Или мог это? В конце концов, она знала почти ничего об этих людях и этом месте. Возможности вызывали холодный серый страх в яме ее живота.
"О, Вы знаете," Arriane растягивал слова. "Оказанные пособничество и подстреченные террористические акты. Нарубленный их родители и жареный их на слюне." Она оборачивалась, чтобы мигнуть в Люсе.
"Закрытый," сказал Люс.
"Я серьезен. Те психи находятся под намного более трудными ограничениями чем остальная часть провалов здесь. Мы называем их скованным,"
Люс смеялся над драматическим тоном Арриэна.

"Ваша стрижка сделала," сказала она, управляя ее руками через волосы Арриэна к пуху она немного. Это фактически выглядело действительно прохладным.
"Конфета," Арриэн сказала. Она поворачивалась, чтобы стоять перед Люсом. Когда она управляла своими пальцами через ее волосы, рукава ее черного свитера возвращались к ее предплечьям, и Люс мельком увидел черный браслет, усеянный с рядами серебряных гвоздиков, и, на другом запястье, другая группа, которая выглядела более... механической. Арриэн поймал ее взгляд и поднял ее брови ужасно.
"Сказанный ya," сказала она. "Общее количество effing психи." Она усмехалась. "Продвиньтесь, я дам Вам остальную часть тура."
У Люса не было большого выбора. Она зашифровывала вниз открытой трибуны после Arriane, ныряя, когда один из стервятников индейки напал опасно низко. Arriane, кто, казалось, не заметил, указал на обмотанную лишайником церковь в далеком праве свободного городского населения.
"Здесь, Вы найдете нашу современную гимназию," сказала она, принимая носовой тон гида голоса. "Да, да, к нетренированному глазу это похоже на церковь. Это имело обыкновение быть. Мы находимся отчасти в архитектурном готовом Аду здесь в Мече & Кресте. Несколько лет назад, некоторые гимнастические -

"Но я думал, что Вы сказали, что я должен избежать твердых случаев," Люс шутил.
"Правило, номер два — не слушает меня!" Арриэн смеялся, качая ее головой. "Я certifiably безумный!"

Она начала бегать трусцой снова, и Люс тянулся после нее. "Ждите, каково было правило, номер один?" "Поддерживают на высоком уровне!"

Поскольку они прибыли за углом классных комнат блока из шлакобетона, Arriane скользил к остановке. "Прохладный аффект," сказала она.
"Прохладный," Люс повторился.
Все другие студенты, казалось, были сгруппированы вокруг kudzu-задушенных деревьев вне Огастина. Никто не выглядел точно счастливым болтаться, но никто не выглядел готовым пойти внутри все же, также.
Не было большой части дресс кода в Дувре, таким образом Люс не привык к однородности, это дало студенчество. С другой стороны, даже при том, что каждый ребенок здесь носил те же самые черные джинсы, черную футболку ложной водолазки, и черный свитер, привязанный по плечам или вокруг талии, были все еще существенные различия в способе, которым они осуществили это.
Группа татуированных девочек, стоящих в пересеченном - вооруженный круг, носила правые фигурные скобки браслета до их локтей. Черные цветные платки в их волосах напомнили Люсу фильма, она когда-то занялась девочками бригады мотоцикла. Она арендовала это, потому что она думала: Что могло быть более прохладным чем бригада мотоцикла все-девочек? Теперь глаза Люса, запертые с таковыми из одной из девочек через лужайку. Поперечное косоглазие мрачно выровненных глаз кошки девочки заставило Люса быстро переместить руководство ее пристального взгляда.
Парень и девочка, которые держали руки, сшили блестки в форме черепов и черепа и костей в конце их черных свитеров. Каждые несколько секунд, один из них втянул бы другой для поцелуя в храм, в мочку уха, на глазу. Когда они закрепили петлей свои руки друг вокруг друга, Люс мог видеть, что каждый носил дьявольское устройство прослеживания браслета. Они выглядели немного грубыми, но было очевидно, каким количеством влюбленный они были. Каждый раз, когда она видела, что их кольца языка вспыхнули, Люс чувствовал одинокое повышение в ее груди.
Позади любителей группа белокурых мальчиков стояла нажатый против стены. Каждый из них носил его свитер, несмотря на высокую температуру. И они все имели на белых оксфордских рубашках внизу, воротники крахмалили прямо. Их черные штаны поражают вампов их полируемых ботинок платья отлично. Из всех студентов на дворе эти мальчики, казалось, Люсу были самой близкой вещью к Doverites. Но более близкий взгляд быстро установил их кроме мальчиков, которых она имела обыкновение знать. Мальчики как Тревор.
Только стоя в группе, эти парни излучали определенный вид крутизны. Это было тут же во взгляде в их глазах. Было трудно объяснить, но это внезапно ударило Люса что точно так же как она, все в

Не действительно, Люс думал, кусая ее губу. "Что виды вещей?"
Arriane пожал плечами, используя ее приготовленный на медленном огне швейцарский Армейский нож для проводил изнашивающийся берег от разрыва в ее черных джинсах. "Только вещи. "Спросите, и Вы должны получить" вид материала."
"Что относительно Даниэля?" Люс спросил. "Какова его история?"
"О, она не сдается." Арриэн смеялся, затем откашлялся. "Никто действительно не знает," сказала она. "Он считает довольно трудным его персоне человека тайны. Могла только быть Ваша типичная жопа школы реформы."
"Я не незнакомец к жопам," сказал Люс, хотя, как только слова вышли, ей было жаль, что она не могла забрать их. После какого случилось с тем, Что случилось — она была последним человеком, который должен делать суждения характера. Но больше чем это, редкое время, она сделала даже наименьшую ссылку на ту ночь, движущийся черный навес теней, возвратились ей, почти как она была правильной спиной в озере.
Она поглядела снова на Даниэля. Он снял свои очки и двигал их в его жакете, затем превращенном, чтобы смотреть на нее.
Его пристальный взгляд поймал ее, и Люс, наблюдаемый, поскольку его глаза расширились и затем быстро сузились в том, что было похоже на удивление. Но нет — это были больше чем это. Когда глаза Даниэля считали ее, ее дыхание пойманный в ее горле. Она признала его от где-нибудь.
Но она не забыла бы встречать кого-то как он. Она не забыла бы чувствовать себя так абсолютно встряхнутой, как она сделала прямо сейчас.
Она поняла, что они все еще захватывали глаза, когда Даниэль высветил ее улыбка. Самолет выстрела теплоты через нее и она должна была захватить скамью для поддержки. Она лапала свое напряжение губ в улыбке назад в нем, но тогда он поднял свою руку в воздухе.
И щелкал ею прочь.
Люс задыхался и опускал глаза.
"Что?" Арриэн спросил, не обращающий внимания на то, что только что понизилось. "Неважно" она сказала. "У нас нет времени. Я ощущаю звонок."
Звонок звонил, как будто на реплике, и целом студенчестве начал медленную перетасовку в здание. Arriane тащил на руке Люса и хлестал от указаний о том, где встретить ее следующий и когда. Но Люс все еще наматывал от того, чтобы быть щелкнутым птицу таким прекрасным незнакомцем. Ее мгновенный бред по Даниэлю исчез, и теперь единственная вещь, которую она хотела знать, была: Что было то, что проблема парня?
Непосредственно перед тем, как она ныряла в свой первый класс, она смела оглядываться. Его лицо было чисто, но был не перепутывающий его — он наблюдал, что она пошла.

Несколько раз до этого. И он был добр к ней. Она думала о зеленых медиатор с его номер комнаты, надеясь, что он не дает тех из свободно. Они могут быть ... друзья. Может быть, все, что она необходима. Может быть, тогда она будет перестанешь чувствовать столь явно неуместным на Sword & Креста.
Может быть, тогда она сможет простить тот факт, что единственное окно в классе были размером с визитную конверт, слежавшийся с известью, и выходили на массовые мавзолея на кладбище.
Может быть, тогда она сможет забыть носа щекотка запах перекиси, вытекающих из крашенной блондинкой Chick панка сидят перед нею.
Может быть, тогда она могла бы действительно обратить внимание на корму, усатый учитель, который шел в комнату, приказал класс shapeupandsitdown и плотно закрытой дверью.
Наименьшая настройки разочарование дернул ее сердце. Он взял ее за минуту проследить, где он родом.До учитель закрыл дверь, она была протягивая мало надежды, что Даниил был бы в своем первом классе, тоже.
Что она есть следующий час, французский? Она взглянула на расписание чтобы проверить, какие комнате было дюймаПросто тогда, бумажный самолет занесло по ее графику, промахнулся столе ей, и сел на пол сумку. Она проверила, чтобы увидеть, кто не замечал, но учитель был занят разрывая через кусок мела, как он пишет что-то на борту.
Luce нервно посмотрел слева от нее.Когда Cam посмотрел на нее, он дал ей и подмигнул кокетливый мало, что вызвало волну ее тело, чтобы напрягаться. Но он, похоже, не видели и не несет ответственность за бумажный самолетик.
"Psssst," был тихий шепот за спиной.Было Arriane, который жестом с ее подбородка Luce подобрать бумагу плоскости. Люси нагнулась достичь за нее и увидел ее имя пишется строчными буквами на черном крыле. Ее первым к сведению!
Уже ищет выход?
Не очень хороший знак.
Мы в этом притоне до обеда.
Это была шутка.Luce дважды проверили ее график и с ужасом поняла, что все три ее утренние занятия были в этой же самой комнате
1, и все три будут преподаваться в тот же г-н Коул.
Он оторвался от доски и сонным Threading его путь через комнату.Был не введение новых детей и Люси не могла решить, была ли она рада, что или нет. Г-н Коул просто ударил вниз учебные планы по каждому из четырех столов новых студентов. Когда сшиваются пакета приземлился перед Люс, она наклонилась вперед нетерпением взглянуть.Всемирная история, он читал. Обход гибели человечества. Хммм. История всегда была самая сильная тема, но обойти Doom /
Более пристальный взгляд на план было все, что понадобилось для Люс, чтобы увидеть, что Arriante была права о том, в притон: невозможным чтение нагрузки, испытания на больших, жирным шрифтом каждый третий период классе. И тридцать странице документа по - серьезно? - Неудавшегося тиран по вашему выбору.Толстая черная скобках был разработан в черном Sharpie вокруг заданий Luce пропустили в течение первых нескольких недель. В кулуарах, г-н Коул писали мне на макияж Исследования задания, если существует более эффективного способа бойтесь выяснить.
По крайней мере, она Arriane сидят там, в следующей строке. Люси была рада, что прецедент уже был создан для SOS записную мимоходом. Она и Кэлли использоваться для текста друг друга потихоньку, но сделать это здесь, Luce определенно понадобятся, чтобы узнать сложить бумажный самолетик.Она вырвал листок из тетради и попытался использовать Arriane в качестве модели.
После нескольких Origami-вызов минут другой самолет приземлился на стол. Она оглянулась на Arriane, который покачал головой и дал ей вас есть столь многое в освоении Roll глаз.
Люси пожала извинения и поворачивать назад вокруг, чтобы открыть еще одно замечание:
Да, и, пока вы не уверены о ваших целях, вы не захотите лететь Даниэль Сообщения, связанные с моим образом. Чувак позади вас славится на футбольном поле для его перехвата.
Полезно знать.Она даже не видели друг Даниэль Роланд пришел за ней. Теперь она повернулась чуть-чуть на своем месте, пока она не увидела его дреды краешком глаза. Она смело взгляд вниз на открытом ноутбук на столе, и поймали его полное имя. Роланд Sparks.
"Нет Примечание мимоходом," MrКоул строго сказала, что привело Luce сечь голову назад, чтобы внимание. "Нет плагиатом, и не глядя на друг друга документов. Я не ставлю себя через аспирантуру только для получения разделить внимания".
Люс кивнул в унисон с другими ошеломлен Дети так же, как третья плоскость бумаги скользили на остановке в середине своего стола.

Только 172 минут до конца!

Сто семьдесят три мучительных минут Arriane вел Luce в кафетерий. "What'd я думаю? спросила она.
"Вы были правы," Luce тупо говорит, еще не оправились от мрачной, как болезненно ее первых трех часов занятий в классе было. "Зачем кому-то научить такой удручающей этому поводу?
"Да, Cole'll простота в ближайшее время. Он ставит на его не-Guff лицом Каждый раз, когда новый студент.Во всяком случае, "Arriane сказал, тыча Luce," это может быть и хуже. Вы могли бы застрявший с г-жой Tross ".
Luce взглянул на нее сверху вниз графику. "Я ей биологии во второй половине дня блока, сказала она с замиранием ощущением в кишечнике.

Она не будет плакать перед любой из этих ужасных людей. Она сглотнул, встал и пошел в гору. Она бросилась к ближайшей двери, желая почувствовать некоторую прохладу на лице.
Вместо этого, южный Влажность сентября маскируют ее, задыхаясь от нее, как только она получила извне.Небо было то, что цвет не цвет, серовато-коричневый мягкий такой удручающе трудно было даже найти Вс Luce замедлился, но дошли до края на стоянке, прежде чем она пришла к полной остановке.
Ей хотелось увидеть ее избиению старую машину там, чтобы погрузиться в изнашивается ткань сиденья, оборотов двигателя, кривошипно до стерео, и кожура ад из этого места.Но когда она стояла на горячем черном тротуаров, установить в реальность: она застряла здесь, а пару возвышающиеся металлоискателями отделить ее от внешнего мира Sword & Креста. Кроме того, даже если бы она была выход ... Где она будет идти?
Тоской в ее кишечнике сказал ей все, ей нужно знать.Она была уже на конечной остановке, и все искали довольно мрачной.
Она была удручающей, как это было верно: Sword & Креста было все, что она была.
Она упала лицом в свои руки, зная, ей пришлось вернуться.Но когда она подняла голову, остатки на ладонь напомнила ей, что она по-прежнему покрыты Meat Loaf Молли. Тьфу. Первая остановка, ближайшая ванной.
Обратно внутрь, Люси нырнула в комнату девочек, так же, как дверь была распахивающиеся.Габбе, который появился еще белокурая и безупречно теперь, что Люс смотрел, как она только что ушел корзины дайвинг, протиснулся мимо.
"Упс, 'Простите меня, милая, сказала она. Ее южный акцент был сладким голосом, но лицо ее скомкал при виде Luce. "Боже, ты ужасно выглядишь. Что случилось?"
Что случилось? Как будто вся школа уже не знали. Эта девочка была, вероятно, играет немых таким Luce бы пережить весь обидный сцене.
"Подождите пять минут", Люси ответила, с большей края в ее голосе, чем она имела в виду. "Я уверен, сплетен распространяется как чума вокруг здесь".
"Вы хотите одолжить мой фонд"? Габбе спросил, подняв пастельный синий случае косметики. "Ты еще не видел себя, но вы идете-"
"Спасибо, но нет". Luce прервал ее, толкая в ванную. Не глядя на себя в зеркало, она повернулась к крану.Она плеснул холодную воду на лицо и, наконец, пусть она вся выйдет. Текли слезы,она закачивается для мыла и попытался использовать некоторые из дешевых розового сухого мыла руки скраб от Meat Loaf. Но есть еще вопрос о волосах. И ее одежда была определенно выглядела и пахла лучше.Не то, чтобы ей было нужно беспокоиться о том, чтобы произвести хорошее первое впечатление больше.
Дверь ванной приоткрылась и Luce защищенные от стены, как ловушку животного. Когда шел в чужие, Люси застыли и ждали самого худшего.
Девочка была приземистая строить, усугубляется ненормальное количество слоистых одежду. Ее широкое лицо было окружено фигурных каштановые волосы, и ее яркий пурпурно очки завилял, когда она понюхала. Она выглядела довольно скромно, но потом, смотрит может быть обманчива.Обе руки были заткнуты за спиной таким образом, что после дня Luce имела, она просто ouldn't доверия.
"Вы знаете, вы не должны быть здесь без пропуска, сказала девушка. Ее тон казался даже говорить всерьез.
"Я знаю."Смотреть в глаза девушки подтвердили подозрение Luce том, что оно было совершенно невозможно поймать перерыв на этом месте. Она начала вздыхать и сдаться." Я только-"
"Я шучу". Девушка засмеялась, закатывая глаза и расслабляющие позы."Я поймал Некоторые шампуни от раздевалки для вас", сказала она, приводя ее руки вокруг Для отображения двух невинным пластиковых бутылок шампуня и кондиционера. "Come On", сказала она, потянув за поломанных складной стул. "Давайте вы очищены. Сидите здесь".
Половину скулить, наполовину смеясь шум она никогда не сделал перед бежал из уст Luce's. Это звучало, она догадалась, как облегчение. Девочка была фактически внимательны к ней, а не только школьной реформы Ницце,но регулярно человеку приятно! Без всякой видимой причины. Шок оно было слишком большим для Luce стоять."Спасибо"? Люся успела сказать, все еще не немного охраняется.
"Ой, а вы, вероятно, нужно переодеться, сказала девочка, глядя на нее сверху вниз черный свитер и потянув его над головой, чтобы разоблачить идентичны черный свитер под ним.
Когда она увидела удивленный взгляд на лице Льюс, она сказала: "Что? Я враждебных иммунная система. Я должен носить много слоев."
"Ну, конечно, вы будете хорошо без этого?"Luce заставила себя спросить, хотя она и сделала бы просто ни о чем тут же выбраться из мяса плащ она была одета.
"Конечно, сказала девочка, машет Off. "У меня есть еще три на под это. И еще пару в моем шкафчике. Будьте моим гостем.Мне больно видеть вегетарианская, охватываемых в мясе. Я очень чуткими ".
Luce интересуется, каким образом этот незнакомец знал о ней, диетические предпочтения, но более того, она спрашивает: "Угу, почему ты так хорошо?
Девушка засмеялась, вздохнул, покачал головой."Не все в Sword & Креста шлюха или Джок".
"Что?" Люси сказала.
"Меч & крест ... шлюх и Jocks. Ламе ник в городе для этой школы. Очевидно, что на самом деле не любой Jocks здесь. Я не угнетают уши с некоторыми грубыми прозвищ они придумали".
Люси рассмеялась.
"Все, что я имел в виду, не все здесь полной рывок".
"Просто большинство?" Люси спросила, ненавидя ее, что она уже звучала настолько отрицательна. Но это был такой долгий утро, и она уже через многое, и, возможно, эта девушка не будет осуждать ее за то, что немного грубой.
К своему удивлению, девушка улыбнулась. "Точно. И они уверены, дать всем нам плохую репутацию". Она торчала ее за руку. "Я Pennyweather Ван Syckle-Локвуд. Вы можете позвонить мне Пенн".
"Got It", Люси сказала, еще слишком измучены, чтобы осознать, что в прежней жизни, она бы подавила смеяться кличка этой девушки. Это звучало как она прыгала прямо с страницах романа Диккенса.Опять же,было что-то надежным о девушке с именем, как тем, кто может управлять, чтобы представить себя с серьезным выражением лица. "Я Люсинда цене".
"И все вызовы Люс,Пенн сказал. "А вы перевели из Дувра Prep в Нью-Гэмпшир".
: "Как вы знаете, что?" Luce спросил медленно.
"Lucky догадаться? Пенни пожала плечами. "Я шучу, я читала ваши файлы, Дух. Это хобби".
Luce смотрел на нее бессмысленно. Может, она была слишком поспешной с этим надежные решения. Каким Пенн имеют доступа к ней файлы?
Пенн взял над проточной водой.Когда стало тепло, она указала на Luce опустить голову в раковину.
"Смотрите, вот что," Она объяснила: "Я на самом деле не сумасшедший. Она натянула Luce до ее мокрой головой. "Не в обиду". Потом опустил ее вниз. "Я единственный ребенок в этой школе без соответствующего судебного мандата.А вы не думаете, но то, что закон разумное имеет свои преимущества. Например, я также единственный ребенок, которым они доверяют для офиса помощника. Какой немой с их стороны. У меня есть доступ к конфиденциальной много дерьма ".
"Но если вы не должны здесь"
"Когда вашего отца Садовник из школы, они имеют вида на Let You Go бесплатно. Так ..." Пенни замолчала.
Отец Пенн был Садовник? Судя по месту, оно не приходило в голову, Люси, что они даже были Садовник.
"Я знаю, о чем вы думаете", сказал Пенн, помогая Luce шампунь последний соус из ее волос. "То, что оснований не совсем хорошо сохранились?"
"Нет", Luce солгал.Она стремится оставаться в хороших отношениях с этой девушкой и хотела, чтобы потушить Бе-мой друг Vibe способом больше, чем она хотела казаться она действительно заботится о том, как часто кто-то косил лужайку на Sword & Креста. "Это, урны, действительно хорошо.
"Отец умер два года назад", сказал Пенн тихо."Они дошли до прилипания меня убывающие старые Директор Udell как мой опекун, но, Uh, они никогда не получили около найма замену папа."

фактически была приглашена. Потом она видела второй самолет бумаги. Она вытащила его с corkboard и развернул сообщения:
My Darling Люс,
Если вы действительно появился, чтобы вывесить сегодня, реквизита! Хорошо ладят juuust Fine.
Если вы прыгнули на меня, потом ...получить свои когти Off My частные сведения, ROLAND! Сколько раз я должен вам сказать? Черт побери,
Так или иначе: я знаю, что я сказал размахивать сегодня вечером, но я должен был тир прямо из R & R на станции сестра (серебро подкладка Taser сегодня лечение) в обзоре макияж биологии с Альбатрос ".То есть дождь-чек?
Psychotically уважением,
Luce стоял с запиской в руках, не зная о том, что делать дальше. Она с облегчением прочитал, что было Arriane заботятся, но она по-прежнему хотел, чтобы она могла видеть девушку в лицо.Она хотела бы услышать небрежностью в голосе Arriane для себя, так что она знает, как чувствую, что произошло в столовой сегодня. Но, стоя там, в прихожей, Люси была еще более неопределенными, как обрабатывать события этого дня.Тихая паника заполнить ее, когда она, наконец, что зарегистрирована она была одна, после наступления темноты, в Sword & Креста.
За ней, дверь приоткрылась. Щепка белого света, открыли на пол под ногами. Luce слышал музыку, которую играют внутри комнаты.
"Whatcha Doin '?"Это был Роланд, стоя в дверях в разорванной белой футболке и джинсах. Его боится были собраны в желтой резинкой на макушке, и он провел гармоника до следующего к губам.
"Я пришел, чтобы увидеть Arriane", Люси сказала, пытаясь сохранить себя от смотрела мимо него, чтобы увидеть, если кто еще был в комнате. "Мы должны были-"
"Домашняя ничья, сказал он, загадочно. Люс не знаю, если он имеет в виду Arriane, или остальные дети в общежитии, что ли.Он сыграл несколько баров на губной гармошке, не сводя глаз на нее все время. Затем он провел открытые двери немного шире и поднял брови. Она не может сказать является ли он приглашает ее зайти
"Ну, я была просто размахивая на моем пути к библиотеке, солгала она быстрее, поворачиваясь так, как она приехала. "Там это книга мне необходимо проверить".
"Luce", Роланд называется.
Она обернулась. Они официально не встретил еще, и она не ожидала, что он знает ее имя.Его глаза сверкали улыбки на нее, и он использовал гармонику с точки в противоположном направлении. "Туда библиотеки, сказал он. Он скрестил руки на груди. "Будьте уверены, чтобы проверить специальные коллекции в восточном крыле. Они действительно что-то.
"Спасибо", сказала Люси, чувствуя, искренне благодарен, как она изменила курс. Роланд казался таким реальным правом затем, размахивая и играл в нескольких слайдах разлука на губной гармошке, когда она вышла. Может быть, он только сделал ее нервную раньше, потому что она думала о нем, как друга Даниэля.За все, что она знала, Роланд может быть действительно хорошим человеком. Ее настроение подняла, когда она шла по коридору. Первые сведения Arriane была Snappy и саркастический, то она была не-неловкая встреча с Роландом искры; плюс она действительно хотим, чтобы проверить в библиотеке. Все было смотрят вверх.
В конце зала, где в общежитии от локтя к библиотеке крыло, Luce прошло только крекинг-открытых дверей на этаже. Был не декоративное чутье на эту дверь, но кто-то нарисовал все это черное. Как она все ближе, Люся могла услышать сердиться тяжелую музыку играют внутри.Она даже не сделать паузу, чтобы прочитать имя на двери. Это была Молли.
Luce ускорил шаги, вдруг осознает каждый перестук ее черные сапоги на линолеуме. Она не понимала, она была затаив дыхание, пока она не протолкнул древесины гранулированные Двери библиотеки и выдохнул.
Теплое чувство охватило Luce, как она посмотрела вокруг библиотеки. Она всегда любила сладкое чуть затхлый образом, что только полная комната книг пахло. Она приняла комфорта в мягкие звуки иногда переворачивает страницы.Библиотеки в Дувр всегда была ее побега, и Люси почувствовала почти Overwhelmed с облегчением, когда она поняла, что это можно было бы предложить ей тем же чувством святилища. Она с трудом верю, что это место принадлежало Sword & Креста. Это было почти ... оно было на самом деле ... приглашения.
Стены были глубоко красного дерева и потолки были высокими. Камин с кирпичной очаг лежал вдоль одной стены. Были длинные деревянные столы освещенный старомодные зеленые лампы, и проходы книг, которые пошли дальше, чем она могла бы увидеть.Звук ее сапогами замяли толстой персидский ковер Luce бродили прошлого сена.
Несколько студентов изучали, Luce, что никто не знал по имени, но даже более Punky перспективных дети казались менее угрожающим их, опустив голову над книгами.Она приблизилась к столу основного обращения, который был большим круглым станцию в центре комнаты. Он был усыпан стопках документов и книг и академических домашний беспорядок, который напомнил Luce дома ее родителей.Книги лежали так высоко, что Люся почти не видели библиотекарь сидящего позади них. Она была укоренения через некоторые документы с энергией кто Мытье золота. Ее голову выскочил как Luce подходил.
"Привет!" Женщина улыбнулась, она фактически улыбнулся в Luce.Волосы у нее были не серые, а серебро, с каким блеском сверкала, что даже в мягком свете библиотеке. Ее лицо было старым и молодым в то же время. Она бледная, почти накаливания кожи, яркие черные глаза, и маленький, острый нос.Когда она говорила с Люси, она привела к повышению ее рукавах белые кашемировые свитера, обнажая трубы и стеки из жемчуга украшения Браслеты обоих запястьях. "Я могу помочь вам найти что-нибудь? спросила она счастлива шепотом.
Люся чувствовала мгновенно в легкости, с этой женщиной, и посмотрел вниз, на табличке на столе. Софья Блаженства. Она хотела бы она иметь библиотеку просьбу. Эта женщина была первая цифра полномочиями она видела весь день помощи которых она бы действительно хотели искать.Но она была только здесь бродит ... а потом она вспомнила, что Роланд Sparks сказал.
"Я новичок здесь, объяснила она. "Lucinda цены. Можете ли вы сказать мне, где восточное крыло такое?
Женщина дала Luce вы-смотреть, как-чтения-Sort улыбкой, что Люси была получить от библиотекарей всей ее жизни. "Право Таким образом, сказала она, указывая на ряд высоких окон на другой стороне зала."Я мисс Софи, и если моя реестр правильно, вы в моей религии семинара по вторникам и четвергам. Ох, мы собираемся повеселиться!" Она подмигнула. "В то же время, если вам нужно что-нибудь еще, что я здесь. Удовольствие встретиться с вами, Luce".
Luce улыбнулся ей спасибо, Софья сказала мисс счастье, что она увидит ее завтра в классе, и направилась к окнам. И только после того как она уехала библиотекарь, что она хотела бы знать о странных, интимный образ женщины назвал ее по псевдониму.
Она только что очистили основные области исследований и проходил через высокий, элегантный стеки книги, когда что-то темное и мрачный прошел над головой. Она подняла глаза.
Нет, не здесь. Пожалуйста. Позвольте мне просто это одно место,
Когда тень приходили и уходили, Люс никогда не был уверен точно, где они оказались, или как долго не будет.
Она не могла понять, что происходит сейчас. Что-то другое. Она боялась, да, но она не холодно. В самом деле, она чувствовала немного покраснел.Библиотека была теплой, но это было не так тепло. А потом ее взгляд упал на Даниэля.
Он был лицом к окну, спиной к ней, склонившись над подиумом, что сказал специальные коллекции белыми буквами.Рукава его носили кожаные куртки были оттеснены вокруг локтями, и его светлые волосы под горел свет. Его плечи были сгорбившись, и еще раз, Люс был инстинкт раз себя в них. Она покачала она головой от нее и встал на цыпочки, чтобы лучше посмотреть на него.Отсюда, она не может быть уверен, но он, похоже, что-то рисовал.
Когда она смотрела легким движением своего тела, как он рисовал, внутренности Luce's почувствовал, как они горели, как она проглотила что-то горячее.Она не могла понять, почему, вопреки всем причинам, она это дикое предчувствие, что Даниил был рисунок ее.
Она не должна идти к нему. В конце концов, она даже не знает его, фактически никогда не говорил с ним. Их только общаться, до сих пор был включен один палец средний и пару грязно выглядит.Но почему-то, это было очень важно, что ей узнать, что было на что записная книжка.