Глава 46
Семья
Джейми попытался привстать.
— Полегче, малыш. Как ты себя чувствуешь? — Иен не дал Джейми подняться с постели.
— Я… Лучше не бывает. А почему все здесь? Я не помню…
— Ты болел. Не двигайся, нам нужно закончить лечение.
— Можно воды?
— Конечно, малыш. Держи.
Док изумленно смотрел на Джейми. У меня перехватило дыхание от радости, я едва могла говорить.
— Это «От боли», — прошептала я. — Удивительное лекарство.
— А почему Джаред держит Шэрон? — прошептал Джейми, обращаясь к Иену.
— Она не в духе, — нарочитым шепотом ответил Иен.
— Не вертись, Джейми, — предупредил док. — Мы тебе рану промоем. Ладно?
— Ладно. — Джейми только сейчас заметил скальпель в руке дока.
— Скажешь, если почувствуешь, — сказал док.
— Если будет больно, — поправила я.
С профессиональной сноровкой док быстрым движением надрезал воспаленную кожу.
— Странное ощущение, — сказал Джейми, сосредоточенно разглядывая темный потолок. — Но не больно.
Док сделал крестообразный надрез скальпелем — хлынула кровь и густой гной.
Как только док убрал руку, я разбрызгала «Очистку» по открытой ране. Гной с тихим шипением запузырился и стал таять, почти как мыльная пена под струей воды. Стоявший рядом со мной док учащенно задышал.
— Ты только взгляни!..
На всякий случай я дважды опрыскала область вокруг раны. Краснота спала, остался лишь обычный красный цвет человеческой крови, что вытекала из разреза.
— Так, теперь «Заживление»… — Отыскав нужный пузырек, я поднесла крохотный кончик к разрезу. Прозрачная жидкость закапала в рану, поблескивая внутри. Кровотечение прекратилось. Я использовала половину пузырька — в два раза больше, чем требовалось.
— Хорошо. Так, док, скрепи, пожалуйста, края.
К этому времени доктор лишился дара речи и замер с открытым от удивления ртом. Он сделал, как я просила: свел края раны вместе.
— Щекотно, — захихикал Джейми. У дока глаза на лоб вылезли.
Я осторожно втерла «Замазку» в кожу вокруг крестообразного разреза, с удовлетворением наблюдая, как края раны срастаются и розовеют.
— Можно посмотреть?
— Дай ему сесть, Иен. Мы почти закончили. Джейми приподнялся на локтях: ясные глаза светились любопытством, мокрые от пота, грязные волосы спутались в колтуны, но на щеках появился здоровый румянец.
— Сейчас помажу вот этим, — сказала я, втирая в кожу мерцающий порошок, — и шрамик разгладится. Смотри, совсем как у меня. — Я показала ему свою руку.
— Девушкам нравятся шрамы! — засмеялся Джейми. — Анни, где ты раздобыла эти волшебные лекарства?
— Джаред возил меня в город.
— Правда? Класс!
Доктор дотронулся до переливающихся крупинок на моей руке и понюхал пальцы.
— Ты бы ее видел! Она была неподражаема, — раздался над ухом голос Джареда.
Огненная шевелюра Шэрон скрылась за дверью. Мэгги вышла следом. Как печально. Как страшно. Сколько ненависти должно быть в человеке, не способном порадоваться за выздоровевшего ребенка?… Как можно дойти до такого?
— Нет, какова? С наглым видом заявилась в больницу к пришельцам, заморочила им головы рассказом о том, как поранилась, и попросила вылечить. А как только они отвернулись, внаглую вынесла все лекарства — прямо из под носа, понимаешь! — Рассказ Джареда звучал захватывающе. На лице Джейми расплылась широкая улыбка. — И улизнула оттуда с кучей препаратов, которых нам надолго хватит. Оставила козявок с носом, да еще и ручкой им помахала из машины! — Джаред расхохотался.
«Я бы так не смогла, — грустно сказала Мелани. — От тебя куда больше пользы».
«Цыц! — шикнула на нее я. Не время для грусти и ревности. Время радоваться. — Без тебя меня бы здесь не было. Ты тоже его спасла».
Джейми во все глаза смотрел на меня.
— Вообще то, все было совсем не так увлекательно, — сказала я. Джейми взял меня за руку, и я сжала его ладонь. Сердце переполняли любовь и благодарность. — Все вышло легко. Я ведь тоже «козявка».
— Я совсем не то имел в виду… — начал было извиняться Джаред.
— А как ты объяснила шрам на лице? — спросил док. — Они не спрашивали, откуда…
— Пришлось нанести свежую рану, а заодно и порез — сказала Целителю, что упала на нож. Не хотелось вызывать подозрений. — Я подтолкнула Джейми локтем. — С кем не бывает.
Я словно парила от счастья. Все вокруг как будто светилось изнутри — одежда, лица, даже стены. Люди, столпившиеся внутри и снаружи, шептались и задавали друг другу вопросы, но их голоса казались мне звоном в ушах — вроде тягучего гула, который возникает, если ударишь по колоколу. Воздух мерцал. Реальность исчезла. Остался лишь кружок моих самых любимых людей: Джейми, и Джаред, и Иен, и Джеб. В этот чудесный миг я даже дока любила.
— Свежую рану? — сухо спросил Иен.
Я с удивлением заметила злость в его глазах.
— Пришлось. Нужно было спрятать старый шрам и понять, как вылечить Джейми.
Джаред поднял мою левую руку и провел пальцем по едва заметной розовой полоске на запястье.
— Это было ужасно, — сказал он, и веселость вдруг исчезла из его голоса. — Я думал, она останется без руки.
— Ты себя порезала? — ужаснулся Джейми. Я снова сжала его руку.
— Не волнуйся, все не так страшно. Я знала, что меня быстро вылечат.
— Видел бы ты ее, — тихим голосом повторил Джаред, поглаживая мне руку.
Пальцы Иена провели по моему лицу. Это было приятно, и я прильнула щекой к его ладони. Интересно, отчего мир вдруг стал таким ярким и волнующим: от действия обезболивающего или оттого, что Джейми спасен?
— Больше никаких вылазок, — пробормотал Иен.
— Само собой, она пойдет еще раз, — сказал Джаред, голос его звенел от удивления. — Иен, она абсолютно феноменальна. Это надо было видеть. Эх, как подумаю, какие открываются возможности…
— Возможности? — Иен притянул меня к себе, подальше от Джареда. — Какой ценой? Она чуть руки не лишилась, а ты и рад! — Его голос обвинял, пальцы сдавили мне предплечье.
Гнев как то не вязался с сияющим ощущением счастья.
— Нет, Иен, Джаред тут ни при чем, — сказала я. — Ты неправ. Это была моя идея.
— Конечно, твоя! — прорычал Иен. — Ты на все пойдешь… Ты на все готова, когда дело касается этих двоих. А вот Джаред должен был тебя остановить…
— Иен, а ты что предлагаешь? — возразил Джаред. — Или у тебя имелся план получше? Если бы Джейми умер, она бы себе не простила!
Голос Иена смягчился.
— Нет… Я одного не понимаю: ты что, сидел и смотрел, как она себя уродует? — Иен скривился и покачал головой. — Что ты за человек такой…
— Практик, — перебил Джеб.
Все подняли глаза. Джеб стоял над нами с громоздкой картонной коробкой в руках.
— Вот поэтому то у него лучше всех получается доставать нужные вещи. Джаред всегда исполняет то, что должен. И следит, чтобы и другие поступали так же. Между прочим, иногда смотреть сложнее, чем делать самому. Так, ужин давно прошел, а для завтрака еще рановато, но мне кажется, кое кто тут давно не ел, — без лишних церемоний сменил тему Джеб. — Есть хочешь, малыш?
— Ой… даже не знаю, — признался Джейми. — Хочу, но это даже вроде как… приятно.
— Это «От боли» действует, — сказала я. — Ты должен поесть.
— И попить, — сказал док. — Тебе нужно больше жидкости.
Джеб разжал руки, и тяжелая коробка упала на матрас.
— Я подумал, есть повод отметить. Налетай.
— Ух ты, вкуснятина! — обрадовался Джейми, шаря в коробке, битком набитой туристскими концентратами и консервами. — Спагетти. Здоровско!
— Курицу бы в чесночном соусе, — сказал Джеб. — Соскучился я по чесночку… А вот по чесночному запаху из моего рта вряд ли кто скучает! — Он фыркнул.
Джеб запасся бутылками воды и двумя переносными печурками.
Люди собирались, теснясь на крохотном пространстве. Меня зажало между Джаредом и Иеном, а Джейми я усадила к себе на колени. И хотя Джейми справедливо считал, что вырос и сидеть на чужих коленях ему не к лицу, он не возмущался: наверное, почувствовал, как сильно нам с Мел хочется его обнять — живого и здорового.
Сияющий круг словно разросся, вобрав в себя всех участников полуночной вечеринки — они тоже стали семьей. Джеб не спеша готовил угощение. Страх сменился облегчением и радостью от хороших новостей. Я была рада даже Кайлу, который пристроился с другой стороны от брата.
Мел удовлетворенно вздохнула. Ее переполняли ощущения: тепло мальчика на моих коленях, ласковое прикосновение сидящего рядом мужчины. Счастье не омрачила даже рука Иена, которая по прежнему обнимала мои плечи.
«Наверное, это „От боли“ так действует», — пошутила я.
«Врядли. Лекарство тут ни при чем». «Пожалуй, ты права. Это то, чего у меня никогда не было».
«Это то, что у меня отобрали».
Какая великая сила, таящаяся в человеческой любви, заставила меня отказаться от моих соплеменников? Может, дело в ее непредсказуемости и капризах? Любовь и благожелательное отношение Душ распространяются на всех. Может, мне просто нужна была встряска? Человеческая любовь, коварная, не признавала правил: иногда ее дарили просто так — как это произошло с Джейми; иногда на то, чтобы ее заслужить, требовалось время и тяжелый труд — например, с Иеном; а иногда ее было не добиться никакими стараниями, и такая безнадежная любовь разбивала сердце — с Джаредом.
А может, чувства людей просто были сильнее? Люди умели так яростно ненавидеть, что и любили они, наверное, всем сердцем, страстно и пылко…
Почему я так отчаянно нуждалась в этой любви? Теперь, когда я все таки ее обрела, стало ясно одно: несмотря на все опасности и боль, она того стоила.
Любовь была всем.
К тому времени как поздний ужин — точнее, ранний завтрак — подошел к концу, усталость взяла свое. Почти все расползлись по спальням, и комната опустела.
Остальные расположились на освободившемся пространстве. Места становилось все больше, и вскоре мы уже лежали. Моя голова оказалась на животе у Джареда — время от времени Джаред сонно ворошил мне волосы. Лицо Джейми уткнулось мне в плечо, а руки обвивали шею, одна моя рука приобняла его, а другую руку прижал к щеке Иен, которому служил подушкой мой живот. Док вытянул худые длинные ноги, уперся ботинком мне в бедро и захрапел. Вполне вероятно, что какая то часть моего тела касалась и Кайла.
Джеб растянулся на кровати и рыгнул. Кайл фыркнул.
— Неплохая выдалась ночка. Не ожидал… — задумчиво произнес Джеб. — Люблю, когда все хорошо заканчивается. Спасибо, Анни.
— М м м… — в полусне промычала я.
— В следующий раз… — откуда то с другой стороны от Джареда подал голос Кайл. Он широко зевнул. — В следующий раз я пойду с ней…
— Следующего раза не будет, — ответил Иен.
— Ну конечно, не будет, — прошептала я, погладив его по щеке. — Я никуда не пойду, пока не понадобится моя помощь. Останусь внутри, если так надо.
— Анни, я не собираюсь тебя запирать, — с раздражением в голосе объяснил Иен. — По мне, так ты вольна идти куда вздумается — хоть катайся по шоссе. Но в вылазках я тебе участвовать не позволю, ради твоей же безопасности.
— Она нам нужна, — жестко сказал Джаред.
— Раньше же справлялись.
— Справлялись? Джейми бы умер, если бы не она. Она может доставать такие вещи, которые кроме нее не достанет никто.
— Джаред, она личность, а не бесчувственное орудие.
— Знаю. Я и не говорил, что…
— По моему, решение за Анни, — заметил Джеб.
Я удерживала Иена. Джаред ворочался, порываясь встать. Услышав Джеба, они замерли.
— Джеб, так нельзя! — возмутился Иен.
— Почему? У Анни своя голова на плечах. Или за нее будешь решать ты?
— Сейчас объясню почему, — проворчал Иен. — Анни?
— Да, Иен?
— Ты хочешь участвовать в вылазках?
— Раз я могу помочь, конечно.
— Я не это спросил, Анни.
Я замолчала, пытаясь сообразить, в чем ошибка.
— Видишь, Джеб? Она не думает о своих желаниях, о своем счастье, даже о своем здоровье. Она выполнит любую нашу просьбу, даже если для этого потребуется умереть. Нечестно ее просить. Любой из нас подумал бы о себе и отказался. А она не откажется.
Стало тихо. Иену никто не ответил. Все молчали, и тогда я решила подать голос.
— Неправда, — сказала я. — Я все время думаю о себе. И я… я хочу помочь. По моему, это важно. Сегодня я счастлива, потому что помогла спасти Джейми. Я тоже имею право на счастье!
— Вот видите? — вздохнул Иен.
— Ну, не могу же я ей запретить, — сказал Джеб. — Она больше не пленница.
— Хотя бы не просите.
Все это время Джаред вел себя очень тихо. Джейми тоже затих, но он то наверняка спал. А Джаред не спал, я точно знала: его рука что то вычерчивала на моей щеке — сияющие, горящие узоры.
— Меня не надо просить, — сказала я. — Я сама пойду. Мне было совсем не страшно. Ни капельки. Души добрые, я их не боюсь. Все получилось само собой.
— Само собой? Чуть себе руку не… Я поспешила вмешаться.
— Это был особый случай, такого больше не предвидится… — Я помолчала и уточнила: — Ведь правда?
— Если она пойдет, я пойду с ней, — со вздохом заявил Иен. — Кто то же должен защитить ее от самой себя.
— А я пойду, чтобы защитить от нее остальных, — хихикнул Кайл, но тут же ойкнул и застонал.
Интересно, от кого ему досталось на этот раз?
— А я пойду, чтобы привести вас живыми домой, — прошептал Джаред.
Глава 47
Задание
— Слишком просто. Никакого азарта, — пожаловался Кайл.
— Ты сам хотел пойти, — напомнил ему Иен.
Они с Иеном находились в задней части фургона, разбирая крупы, консервы и туалетные принадлежности, которые я только что добыла в магазине. Полуденное солнце пылало над Вичитой. Было не так жарко, как в аризонской пустыне, но более влажно. В воздухе роилась мошкара.
Джаред вел фургон к выезду из города, внимательно следя за тем, чтобы не превысить скорость. Это порядком его раздражало.
— Не надоело ходить по магазинам, Анни? — спросил Иен.
— Да я не против!
— О чем ни спроси, ты всегда не против. Как так?
— Я против… разлуки с Джейми. И против нахождения снаружи, самую малость, особенно днем — как будто клаустрофобия наоборот: все слишком открыто. А тебя это не беспокоит?
— Иногда. Мы редко выходим днем.
— Она хоть размяться может, — пробормотал Кайл. — Не понимаю, зачем ты ее жаловаться вынуждаешь.
— Для разнообразия. Надоело слушать твое нытье. Ну все, раз Кайл с Иеном сцепились, то это надолго! Я переключилась на дорогу и сверилась с картой.
— Теперь в Оклахому? — спросила я Джареда.
— И остановимся в нескольких небольших городках по дороге, если не возражаешь, — ответил он, не спуская глаз с дороги.
— Не возражаю.
Во время вылазок Джаред всегда был предельно сосредоточен, не позволял себе никаких дружеских подначек. Иен и Кайл, напротив, беззлобно подшучивали надо мной после очередного успешного выполнения задания. Слово «задание» звучало весьма внушительно, хотя под этим понимался обыкновенный поход в магазин.
Как сказал Кайл, все было слишком просто, никакого азарта: я толкала тележку по проходам между полками, улыбалась Душам в ответ на их улыбки и наполняла тележку продуктами. Разумеется, я не забывала и о прячущихся в фургоне людях — покупала в кулинарии свежие сэндвичи и что нибудь на сладкое. Иен обожал мятное мороженое с шоколадной крошкой, Кайлу нравились карамельки, а Джаред ел все, что предлагали: казалось, он давным давно забыл о любимых блюдах, исповедуя образ жизни, при котором желания не принимаются в расчет и даже насущные потребности тщательно взвешиваются и оцениваются. Да, он умел расставлять приоритеты и абстрагироваться от собственных прихотей, и это стало залогом его выживания.
Порою в небольших городках меня окликали на улицах, заговаривали со мной. Я так хорошо вызубрила роль, что к этому времени, наверное, смогла бы обмануть даже человека.
— Добрый день! Недавно в городе?
— Да. Только что приехала.
— Каким ветром занесло в Байерс?
Я всегда ради предосторожности сверялась с картой, перед тем как выйти из фургона, поэтому название города было мне знакомо.
— Мой муж много путешествует. Он фотограф.
— Чудесно! Человек искусства. Что ж, у нас тут много красивых мест.
Поначалу фотографа изображала я, но выяснилось, что на разговор с мужчинами уходит гораздо меньше времени, если представиться замужней.
— Огромное спасибо за помощь.
— Пожалуйста. Заезжайте к нам еще.
Беседуя с аптекарем в Солт Лейк Сити, я поняла, что требуется нам в пещерах.
— Мне кажется, я неправильно питаюсь, — застенчиво улыбнулась я. — Все время перекусываю на ходу, и постоянно тянет на сладкое.
— Тысяча лепестков, вам нужно внимательней отнестись к своему здоровью. Конечно, легче всего пойти на поводу у дурных привычек, но задумайтесь о вашем питании. А пока, вот, возьмите витамины.
«Здоровье». Разумеется, этикетка говорила сама за себя, можно было и не спрашивать.
— Вам со вкусом клубники или со вкусом шоколада?
— Давайте и то и другое.
Обходительная Душа по имени Рожденный на Земле вручил мне два больших флакона.
В общем, никаких острых ощущений. Чувство страха и опасности посещало меня лишь при мысли о крохотной капсуле с цианидом, которую я всегда держала в кармане, под рукой — на всякий случай.
— В следующем городе купи обновки, — сказал Джаред.
— Опять?
— Твоя одежда вся измята.
— Ладно, — согласилась я. Мне не нравились излишества, но неуклонно растущая стопка слегка запачканных вещей не пропадет зря. У нас с Лили, Хайди и Пейдж примерно один размер, и они обрадуются обновкам. Мужчины, участвовавшие в вылазках, редко интересовались одеждой. Каждый набег был вопросом жизни или смерти — об одежде никто не думал, как не думали о мыле и шампунях, которые я набирала в каждом магазине.
— И душ тебе тоже не помешает, — со вздохом сказал Джаред. — Видимо, придется переночевать в гостинице.
В отличие от меня моим спутникам не приходилось так тщательно заботиться о своем внешнем виде. Они носили джинсы и темные футболки — вещи, на которых грязь не видна и которые не привлекали внимание в те короткие моменты, когда нас могли увидеть. Больше всего мужчины ненавидели ночевки в придорожных гостиницах. Сон в логове врага пугал их больше, чем все остальное: Иен говорил, что уж лучше напасть на вооруженную Ищейку, а Кайл так вообще отказался — целый день спал в фургоне, а с наступлением ночи садился нас охранять.
Для меня это было не сложнее, чем ходить по магазинам: я получала ключ от номера, заводила разговор с клерком и рассказывала историю о муже фотографе и друге, который путешествует вместе с нами (на случай, если кто нибудь увидит нас втроем). Я выбирала обыденные имена с неприметных планет. Иногда мы были Летучими мышами: Хранитель слов, Поющий песнь яиц и Приют на не бесах. Иногда — Морскими водорослями: Колышущиеся глаза, Видящий поверхность и Второй рассвет. Нас никто не пытался выследить, но я каждый раз выдумывала новые имена, потому что Мелани воображала себя героиней фильма про шпионов.
Труднее всего мне было пересилить себя и брать, ничего не давая взамен. Я ни за что не призналась бы в этом в присутствии Кайла, который только и ждал повода усомниться в чистоте моих намерений. Когда я жила в Сан Диего, меня это не беспокоило: я брала лишь необходимое и возмещала долг обществу своими лекциями в университете. Призвание Учителя не требовало особого напряжения, но я относилась к нему серьезно. Были и другие, более трудоемкие, менее приятные — Души поочередно принимали участие в уборке мусора, например. Теперь я брала намного больше и ничего не отдавала взамен. Так нельзя… я чувствовала себя эгоисткой.
«Ты же не для себя, для других», — в минуты уныния напоминала мне Мелани.
«Все равно так нельзя. Даже ты это чувствуешь, разве нет?»
«Не бери в голову», — советовала она.
К счастью, наша долгая вылазка подходила к концу: осталось только в последний раз выгрузить добычу из фургона в надежно припрятанный грузовичок. Всего несколько дней с заездом в Оклахому и Нью Мексико, а дальше — без остановок через Аризону. Снова домой. Наконец то!
Если мы ночевали в гостиницах, а не в тесном фургоне, то обычно въезжали после наступления темноты и покидали мотель до рассвета, чтобы Души не успели хорошенько нас рассмотреть — излишняя предосторожность. Даже Иен и Джаред начинали это понимать.
После удачного дня фургон ломился от добычи. Кайлу почти не осталось места, а Иен решил, что я устала, и мы остановились у гостиницы пораньше, еще до захода солнца.
Небольшая гостиница была полупуста. Я вернулась в фургон с пластиковой картой ключом, мы припарковались под окнами нашего номера, в пяти шести шагах от входа, и Джаред с Иеном прошли из фургона прямиком к двери. Тонкие бледно розовые шрамы на их шеях служили маскировкой. Джаред нес полупустой чемодан. Ни на них, ни на меня никто даже не взглянул. В номере мужчины задернули шторы и немного расслабились.
Иен разлегся на кровати и защелкал пультом от телевизора. Джаред поставил чемодан на стол и достал наш ужин — остывшую жареную курицу из кулинарии. Я села у окна, одним глазом поглядывая на заходящее солнце.
— Анни, согласись: мы, люди, умеем развлекаться… в отличие от вас, — поддразнил меня Иен.
С экрана телевизора хорошо поставленными голосами вещали две Души. О фабуле происходящего догадаться было нетрудно — сюжеты разнообразием не отличались. Мужская особь получает назначение на планету Водорослей, но его жене с планеты Туманов ближе теплокровные носители. Герои стоически переносят долгую разлуку и — о, чудо из чудес! — воссоединяются на Земле. Все истории Душ имеют счастливый конец.
— Не забывай, на какую аудиторию это рассчитано.
— Твоя правда, но уж лучше бы запустили наши старые шоу. — Иен попереключал каналы и нахмурился. — Раньше некоторые шли.
— Они слишком будоражили зрителей. Пришлось заменить их другими, в которых было меньше… насилия.
— Насилие в «Семейке Брэди»?
Я видела этот сериал в Сан Диего, а Мелани помнила его с детства.
— Он потворствовал агрессии, — рассмеялась я. — В одной из серий маленький мальчик до крови избивает хулигана — и показано это, словно так и надо поступать.
Иен недоверчиво покачал головой и вернулся к передаче, но смеялся над теми сценами, которые, по замыслу автора, должны были растрогать зрителя.
Я смотрела в окно, наблюдая зрелище, гораздо более интересное, чем предсказуемая история в телевизоре.
За шоссе находился небольшой парк, где с одной стороны раскинулся луг, на котором паслись коровы, а с другой — стояла школа. Рядом со школой была разбита старомодная детская площадка с песочницей, горкой, лесенкой и раскручиваемой вручную каруселью. Само собой, там имелись и качели.
Семья из трех человек решила воспользоваться вечерней прохладой. Темные волосы отца на висках серебрились проседью. Мать выглядела намного моложе. Ее длинные рыжевато каштановые пряди, собранные в хвост, подпрыгивали при каждом движении. С ними был мальчик — совсем кроха, не старше годика. Отец подталкивал качели сзади; мать стояла спереди и целовала крохотный лобик всякий раз, как малыш подлетал к ней. Ребенок заливался хохотом, пухлые щечки раскраснелись. Женщина тоже хохотала от всей души.
— Анни, что там? — Джаред заметил улыбку, которую вызвала у меня эта семейная идиллия.
— За все мои жизни не видела ничего подобного. Передо мной… надежда.
Джаред подошел и встал рядом, заглянув мне через плечо.
— О чем ты? — Он окинул взглядом здание и дорогу, не обратив внимания на играющую семью.
Я поймала его подбородок и повернула в нужную сторону. Он и не подумал отдергивать голову, и от этого внизу живота вдруг разлилось тепло.
— Смотри, — сказала я. — Следи за моим взглядом. Перед нами — единственная надежда на спасение вашего вида.
— Где? — удивился он. Иен прислушался.
— Видишь? — Я указала на смеющуюся мать. — Смотри, как она любит свое человеческое дитя.
Мать подхватила ребенка с качелей и крепко прижала к груди, покрывая крохотное личико поцелуями. Он гулькал и агукал — настоящий малыш, а не миниатюрная копия взрослого, которой он стал бы после «внедрения».
— Человеческий младенец? — обмер Джаред. — Как? Зачем? Давно это происходит?
Я пожала плечами.
— Не знаю, сама впервые вижу. Она не захотела, чтобы из него сделали носителя. Не могу себе представить, чтобы ее… принудили. У нас на матерей практически молятся. Если она решила… — Я покачала головой. — Понятия не имею, как они собираются это решать. На других планетах подобных проблем не возникает. Эмоции человеческих тел сильнее любой логики.
Иен и Джаред, разинув рты, смотрели на межвидовую семью в парке.
— Нет, — пробормотала я себе под нос. — Ни у кого не поднимется рука отнять ребенка у родителей. Вы только на них посмотрите!
Отец обнимал мать и ребенка и смотрел на биологического сына своего носителя с поразительной нежностью.
— Не считая нашей, это первая из открытых нами планет с живородящими носителями. Ваша система далеко не самая простая и производительная. Не знаю, может, дело в этом… или в том, что ваше потомство такое беспомощное… На других планетах размножение происходит при помощи яиц или семян. Родители почти никогда не видят своих детей. Интересно… — Я замолчала, в голове крутились мысли.
Женщина подставила мужу лицо, и тот поцеловал ее в губы. Малыш радостно гукнул.
— Х м м… Кто знает, может, наши виды смогут сосуществовать в мире и согласии. Ну не странно ли?
Мужчины, не отрываясь, смотрели на происходящее на их глазах чудо.
Семья уходила. Мать отряхнула с джинсов песок, отец подхватил малыша, и счастливые родители неторопливо направились домой.
Иен громко сглотнул.
Больше мы в тот вечер не разговаривали: все думали об увиденном. Мы легли пораньше, чтобы на рассвете заняться делом. Я спала одна, на дальней от двери кровати. Я чувствовала себя неловко: двое крупных мужчин едва помещались на одной кровати, во сне Иен то и дело раскидывал руки, а Джаред всякий раз награждал беднягу тычком в бок. Оба наверняка предпочли бы делить постель со мной. Я поворочалась поворочалась, да и свернулась калачиком: наверное, за целый день мое тело устало от бескрайних просторов и теперь ему хотелось тесноты и уюта, — а может, я так привыкла спать в узком пространстве за пассажирским сиденьем, что разучилась вытягиваться во весь рост.
Впрочем, я знала, почему ни Иен, ни Джаред не предлагали мне поменяться местами. Как то раз мои спутники с сожалением признали, что мне пора принять душ, а значит, без ночевки в гостинице не обойтись. Вот тогда то, сквозь шум вентиляции в ванной я услышала, как Иен с Джаредом спорят обо мне.
— Нечестно заставлять ее делать выбор. — Иен старался говорить тихо, но гул вентилятора не перекрывал голосов.
— Почему? Или, думаешь, честнее указывать ей, где спать? Вежливей было бы…
— Кому то другому — может быть. Но Анни изведется вся, стараясь угодить нам обоим.
— Снова ревнуешь?
— Нет, это не ревность. Просто я знаю, что она думает. Стало тихо. Иен и впрямь словно читал мои мысли. Он догадывался, что достаточно малейшего намека — и я лягу спать рядом с Джаредом, а потом всю ночь буду ворочаться и переживать: мол, ранила чувства Иена, а Джаред из за меня несчастен.
— Отлично! — буркнул Джаред. — Учти, будешь ко мне приставать… я за себя не отвечаю, О'Ши.
— Не в обиду будет сказано, Джаред, — фыркнул Иен, — но ты мне и даром не нужен.
Несмотря на легкие угрызения совести, одной мне спалось намного лучше.
Это оказалась последняя ночевка в гостинице.
Дни пролетали быстро, как будто даже секунды торопились домой. Мое тело тянуло на запад, мы все предвкушали возвращение в наш темный многолюдный рай. Даже Джаред стал беспечным.
Смеркалось, последние лучи солнца скрылись за западными горами. Мы с Джаредом, сменяясь, вели фургон, а Иен с Кайлом ехали за нами, в грузовике с добычей, по очереди садясь за руль. Тяжелый грузовик ехал медленно, свет фар в зеркале заднего вида становился все более тусклым, пока не исчез за очередным поворотом.
Мы выехали на финишную прямую. Тусон остался позади. Несколько часов пролетят незаметно, и я увижу Джейми. Мы выгрузим добычу, которую все так ждали, и на лицах встречающих загорятся улыбки. Я по настоящему возвращалась домой. «Впервые», — осознала я.
И на этот раз мы везем с собой радость, и только радость — никаких обреченных на пытки заложников. Я целиком отдалась предвкушению. Казалось, дорога уносится из под колес слишком медленно… Быстрее бы, быстрее домой!
Сзади вновь появились фары грузовика.
— Наверно, Кайл за рулем, — пробормотала я. — Догоняют.
Неожиданно в темноте завертелись красно синие огни, которые отражались в каждом зеркале. Цветовые блики танцевали на крыше, на сиденьях, на наших застывших лицах и на приборной доске… Стрелка спидометра ясно показывала, что мы на двадцать миль в час превысили скорость.
Спокойствие пустыни разорвал вой сирены.
Глава 48
Задержание
Красно синие огни кружились в такт с воплем сирены.
До того как на Землю пришли Души, эти огни и звуки означали одно: закон, стражи порядка, карающая длань правосудия. Но и сейчас мигающие огни и сердитый рев имели все то же значение — те же стражи порядка, та же карающая длань…
Искатели. Ищейки.
Впрочем, теперь они встречались гораздо реже: полицию использовали для спасательных работ и в чрезвычайных ситуациях, а не для борьбы с преступностью. Мигалки остались на каретах скорой помощи и пожарных машинах.
Низкий, обтекаемой формы автомобиль вряд ли предназначался для спасательных работ — он был создан для преследования. Мне никогда не доводилось видеть подобных машин, но я сразу поняла, что происходит.
Джаред застыл, по прежнему давя на педаль газа. Что делать? Обогнать их на этой развалюхе или спрятать широкий белый кузов в худосочном низкорослом кустарнике? Главное — не выдать, не привести к остальным. Совсем рядом, в нашем пещерном убежище мирно спали ничего не подозревающие люди. Выхода не было.
— Прости меня, Анни, — прошептал Джаред со вздохом. — Я все испортил.
— Джаред?
Он взял меня за руку и убрал ногу с педали газа. Машина начала тормозить.
— Капсула у тебя? — выдавил он.
— Да, — прошептала я.
— Мел меня слышит? «Да», — всхлипнула Мел.
— Да. — Я с трудом сдерживала рыдания.
— Мел, я тебя люблю. Прости.
— Она тебя любит. Больше всего на свете. Краткий, мучительный миг тишины.
— Анни, я… я хорошо к тебе отношусь. Ты хорошая, Анни. Ты заслуживаешь большего. Лучшей судьбы.
Между пальцев он сжимал крохотный предмет — крохотный и смертоносный.
— Постой, — охнула я. Он не может умереть.
— Анни, выхода нет. На этой машине нам не оторваться. Если попробуем убежать, на нас устроят облаву. Подумай о Джейми.
Фургон замедлял ход, скатываясь к обочине.
— Погоди, я кое что придумала! — Я быстро нашарила в кармане капсулу, зажала ее в пальцах. — Попробую выкрутиться. Если не получится, сразу же проглочу яд.
— Ищейку тебе не провести!
— Скорее! — Я отстегнула ремень безопасности. — Пересаживайся на мое место. Быстрее, пока нас не видят.
— Анни…
— Одна попытка. Живее!
В мгновение ока мы поменялись местами.
— Пристегни ремень! — бросила я. — Закрой глаза и отвернись.
Он послушался. Даже в темноте наши преследователи заметят свежий бледно розовый шрам на его шее.
Я устало откинулась на спинку водительского сиденья.
Моему телу предстояло солгать. Главное — правильно выбрать движения, разыграть сценку. Как актеры в телевизоре, только лучше. Как человек.
— Помоги мне, Мел, — прошептала я.
«Я не могу, Анни. Я не знаю, как себя ведут настоящие Души. А вот ты сможешь. Спаси его. Я знаю, у тебя получится».
Настоящая Душа. Нужно просто оставаться собой.
Было поздно, и я устала, так что играть особо не придется. Веки отяжелели, тело вдавилось в сиденье. У меня получится изобразить досаду. Я уже ее чувствовала. Губы сложились в сконфуженную улыбку.
Машина Ищеек притормозила с противоположной стороны, у обочины, лицом к встречному потоку. Из бокового окна хлынул слепящий свет. Я заморгала и нарочито медленно подняла руку, прикрывая глаза. В свете фар от моих зрачков отразился тусклый серебряный зайчик, запрыгал по дороге.
Хлопнула дверца. По асфальту застучали глухие шаги — одна пара ног. Не было звука шагов по земле или камням, а значит, вышел пассажир. Понятно… В машине их, по крайней мере, двое, но допрашивать меня собирался один. Хороший знак, признак доверия и уверенности.
Сверкающие глаза служили мне талисманом: они не оставляли никаких сомнений, они были неизменным компасом, своего рода Полярной звездой. Телу лгать не потребовалось. Оказалось, достаточно сказать правду. У меня было кое что общее с тем человеческим ребенком из парка: и он, и я были первыми, до нас не существовало ничего подобного.
Тело Искателя загородило свет, и ко мне вернулось зрение.
Передо мной стоял мужчина — вероятно, средних лет, но возраст было сложно определить: волосы седые, а лицо гладкое, без морщин. Он носил футболку и шорты. Одна рука покоилась на рукояти увесистого пистолета, в другой Искатель держал выключенный фонарь.
— Какие то проблемы, мисс? — спросил он, приблизившись. — Вы ехали слишком быстро, это небезопасно.
Его глаза все время рыскали: быстро изучили мое нарочито сонное лицо, пробежались по фургону, метнулись в темноту за нашими спинами, окинули освещенный участок шоссе и снова вернулись к моему лицу, а потом все повторилось заново…
Искателя что то тревожило. Ладони у меня вспотели, а в надтреснутом голосе звучала подступавшая паника.
— Простите, пожалуйста, — громким шепотом извинилась я и обеспокоенно взглянула на Джареда, словно проверяя, не проснулся ли он. — Я… я, кажется, заснула — сама не заметила как. Устала слишком.
Я изобразила полную сожаления улыбку. Я знала, что веду себя скованно, как переигравшие актеры из телевизора.
Пытливый взгляд Искателя еще раз пробежал по моему лицу, осмотрел фургон и… задержался на Джареде. Сердце мучительно забилось — казалось, оно вот вот выпрыгнет из груди. Пальцы крепче сжали капсулу.
— Весьма сожалею о своем безответственном поведении… Разумеется, нельзя садиться за руль, — торопливо зашептала я, пытаясь выдавить очередную улыбку. — Но мы хотели побыстрее добраться до Финикса. Пожалуйста, извините, честное…
— Как вас зовут, мисс?
Во вкрадчивом голосе не ощущалось тепла. Впрочем, Искатель говорил тихо — видимо, понял мой намек.
— Листьями вверх, — сказала я, использовав имя из последней гостиницы. Поверит ли он? Или устроит проверку?
— Перевернутый Цветок? — догадался он. Его глаза все так же деловито шныряли.
— Да, я оттуда.
— Моя супруга тоже. Жили на острове?
— Нет, — поспешила ответить я. — На материке, в междуречье.
Он разочарованно кивнул.
— Так мне вернуться в Тусон? — спросила я. — Я вроде бы проснулась… Или вздремнуть прямо тут?
— Нет! — перебил он меня, повышая голос.
От неожиданности я подскочила, и крохотная капсула почти неслышно упала на металлический пол. Кровь отхлынула от лица. «Все пропало!» — мелькнуло в голове.
— Простите, я не хотел вас напугать, — торопливо извинился Искатель; его цепкий взгляд продолжал блуждать по кругу. — Не стоит здесь задерживаться.
— Почему? — с трудом выдавила я, едва сдерживая дрожь в руках.
— Недавно поблизости имел место инцидент… Исчезновение.
— Не поняла… Исчезновение?
— Предположительно, несчастный случай… хотя… существует вероятность… — Он медлил, не желая произносить вслух свои опасения. — В этом районе могут скрываться люди.
— Люди? — пискнула я, слишком громко. Он распознал в моем голосе страх и по своему его интерпретировал.
— Не волнуйтесь, Листьями вверх, у нас пока нет поводов для беспокойства. Вдобавок нет и никаких свидетельств. Поезжайте в Финикс. Чем раньше вы там окажетесь, тем лучше.
— Конечно. А может, вернуться в Тусон? Это ближе.
— Опасности нет.
— Ну, если вы уверены…
— Уверен, Цветок. Главное, не забредайте в пустыню, — улыбнулся он. Лицо его моментально преобразилось, подобрело, стало похожим на лица других Душ, с которыми мне доводилось общаться. Так вот в чем дело! Он опасался не меня, а за меня. Он не вслушивался в мою ложь. А если бы и вслушивался, то вряд ли бы ее распознал. Еще одна обычная Душа.
— Что вы, я и не собиралась! — Я улыбнулась. — Спасибо, что предупредили. Теперь то я уж точно не засну. — Я выглянула в окно со стороны Джареда, с опаской всматриваясь в пустыню — пусть Искатель думает, что мне страшно, — и вдруг застыла.
На моем лице проступила неподдельная тревога: в боковом зеркале отражался свет приближающихся фар. Джаред не шелохнулся — только спина чуть напряглась.
Мой взгляд метнулся к Искателю.
— Тут я вам помогу… — Он опустил глаза и с улыбкой копался в карманах брюк.
Я усиленно старалась расслабить мышцы лица, но сосредоточиться не удавалось. Огни в зеркале заднего вида становились все ярче.
— Только не переусердствуйте с дозировкой, а то цикл сна собьете, — продолжал Искатель, роясь в другом кармане. — Оно не опасное, разумеется, иначе Целители его не одобрили бы. А, вот оно: «Бодрость».
Фары приближались, все медленнее и медленнее.
«Только не останавливайся, — молила я про себя. — Проезжай. Проезжай. Проезжай».
«Хоть бы за рулем оказался Кайл», — словно молитву, добавила Мелани.
«Проезжай. Не останавливайся. Проезжай».
— Мисс?
— Э э, «Бодрость»? — недоуменно переспросила я.
— Просто вдохните, Листьями вверх.
Искатель выпустил густое облачко аэрозоля у моего лица. Я послушно наклонилась и вдохнула, одновременно косясь в зеркало.
— С ароматом грейпфрута, — сказал Искатель. — Приятно, правда?
— Очень. — Внезапно голова стала на удивление легкой, мысли прояснились.
Большой грузовик замедлил ход и остановился сзади.
«Нет!» — дружно охнули мы с Мел. Долю секунды я обшаривала взглядом пол, вопреки всему надеясь отыскать капсулу, но не смогла разглядеть даже собственную ногу.
Ищейка рассеянно посмотрел на грузовик и махнул рукой — проезжайте, мол.
Я обернулась с вымученной улыбкой на губах, так и не увидев сидящего за рулем. Свет фар отразился от серебристой радужки моих глаз, рассыпался тусклыми бликами.
Грузовик не тронулся с места. Искатель настойчиво махнул еще раз.
— Проезжай, — пробормотал он себе под нос. «Вперед! Проезжай же! Проезжай!»
Лежавшая рядом со мной рука Джареда сжалась в кулак. Грузовик медленно затарахтел и тронулся с места, проехав между машиной Искателя и фургоном. Фонарик Ищейки высветил два силуэта, два темных профиля. У сидевшего за рулем нос был кривой.
У нас с Мел вырвался вздох облегчения.
— Как себя чувствуете?
— Бодрячком, — сообщила я Ищейке.
— Часа через четыре действие пройдет.
— Спасибо.
Ищейка фыркнул от смеха.
— Это вам спасибо, Листьями вверх. Мы увидели, как вы несетесь по трассе, и уж было решили, что придется иметь дело с людьми. Я аж весь вспотел! Но вы не волнуйтесь, никакой опасности нет. Если хотите, мы вас проводим до самого Финикса.
— Благодарю вас, не стоит. Я справлюсь.
— Было приятно с вами познакомиться. После смены приду домой и расскажу супруге, что повстречал еще одного обитателя планеты Цветов, то то она обрадуется.
— О, пожелайте ей от меня яркого солнца и долгого дня, — сказала я, переведя на язык землян принятое среди Цветов приветствие.
— Обязательно. Удачного пути.
— Удачной вам ночи.
Он отошел, и мне в глаза снова ударил свет фонаря. Я отчаянно заморгала.
— Перестань, Хэнк! — Искатель прикрыл глаза и повернулся к своей машине. Ночная тьма вновь сгустилась. Я сделала над собой очередное усилие, улыбнулась невидимому Хэнку и трясущимися руками завела мотор.
Ищейки оказались быстрее. Черный автомобильчик с нелепой мигалкой на крыше завелся, резко развернулся, мигнул габаритами и растворился в ночи.
Я вырулила обратно на дорогу. Сердце толкало кровь по венам быстрыми рывками. Бешеная дрожь сотрясала все тело.
— Уехали… — Внезапно оказалось, что у меня зуб на зуб не попадает.
Джаред сглотнул.
— На волосок от гибели… — сказал он.
— Я думала, Кайл остановится.
— Я тоже.
Мы разговаривали шепотом, ни один не решался говорить громче.
— Он купился, — заметил Джаред сквозь зубы.
— Ага.
— Еще бы. У тебя настоящий актерский талант.
Я хотела пожать плечами, а в итоге дернулась всем телом — мышцы не слушались.
— Они не могут иначе. Я — это нечто… невероятное. Меня не должно существовать.
— Да, невероятное, — согласился он. — И чудесное. Его похвала растопила лед, что сковал грудь и застыл в жилах.
— Ищейки не так уж и сильно отличаются от остальных, — промурлыкала я себе под нос. — И не нужно их бояться.
Джаред задумчиво покачал головой.
— Признайся, ты ведь можешь все на свете? Теперь, когда ты с нами, все изменится… — Он словно говорил сам с собой.
Мне было нечего ответить, а Мелани отчего то взгрустнулось.
«Ты можешь им помочь. И защитишь их куда лучше, чем я», — вздохнула она.
Впереди замаячили знакомые габаритные огни. Я чуть поддала газу — самую малость, не превышая скорости. Джаред вытащил из бардачка фонарь. Мы подъехали к грузовику, и Джаред поднес фонарь к лицу. Кайл с тяжелым вздохом кивнул. Иен тревожно ерзал на месте, не спуская с меня глаз. Я помахала рукой, и он скорчил рожу.
Мы приближались к тайному въезду в пещеры.
— Может, стоит сгонять в Финикс? Джаред задумался.
— Нет. Нас могут остановить на обратном пути. Они следят не за нами, а за дорогой.
— Угу, за нами никто не следит. — В этом я не сомневалась.
— Тогда поехали домой.
— Домой, — охотно согласилась я.
Мы выключили фары. Нужно было спешить: до рассвета предстояло доехать до пещеры, разгрузить обе машины и найти место, где их спрятать, потому что за небольшим скальным выступом у входа грузовик не укроешь.
Я подумала о входе в пещеры: тайна, которую я так и не сумела разгадать без посторонней помощи. Джебу хитрости не занимать! Вот, к примеру, ориентиры, которые он когда то начертил на обложке фотоальбома Мел, — они вели вовсе не к убежищу. Джеб все продумал: следуя его карте, вы так или иначе оказывались на узком пятачке, недалеко от надежно скрытого входа, а уж там Джеб решал, приглашать вас внутрь или нет.
— Как думаешь, что случилось? — прервал мои размышления Джаред.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, Ищейка же говорил, что кто то недавно пропал…
— Может, он обо мне?
— Анни, недавно! И потом, раньше шоссе не обыскивали — это что то новенькое. Искали нас. Здесь! — Джа ред напряженно сощурился и вдруг изо всех сил стукнул по приборной доске. — Чем они тут без нас занимались?
— Думаешь, Джеб с остальными что то натворил? — вскинулась я.
Джаред уставился в звездное небо над пустыней. Непонятно. Даже если кто то исчез в пустыне, причем тут люди? Происходят же несчастные случаи. Откуда такие выводы? И почему Джаред злился? Наша живущая в пещерах семья старалась не привлекать к себе внимания. Мы соблюдали осторожность.
Они не вышли бы наружу без серьезной причины… Только вот причину они могли придумать сами. И оправдание… Может, док с Джебом решили воспользоваться моим отсутствием? Джеб пообещал, что не будет убивать ни Душ, ни людей, пока я нахожусь под его крышей. Может, он нашел компромисс?
— Что с тобой? — спросил Джаред.
Ком, вставший в горле, не давал ответить. Я помотала головой. Слезы потекли по щекам, закапали с подбородка на колени.
— Давай я поведу.
Я снова помотала головой, и он не стал спорить. Я тихонько проплакала всю дорогу до невысокой горы, под которой укрылась разветвленная сеть наших пещер. На самом деле это был выброс вулканической породы на поверхность — обычный холм, поросший худосочным кустарником и колючей опунцией. Тысячи крохотных окон, невидимые в сетке трещин и расщелин, терялись в вулканической красно бурой породе. Порой над холмом поднимался невидимый дымок. Я вылезла из фургона и прислонилась к дверце, вытирая глаза.
Джаред положил руку мне на плечо.
— Прости. Я не знал про их планы. Понятия не имел. Надо было…
Но он думал так просто потому, что они каким то образом попались.
Сзади подъехал грузовик. Хлопнули дверцы, Иен и Кайл бросились к нам.
— Что случилось? — Кайл примчался первым.
Иен взглянул на мое заплаканное лицо, текущие по щекам слезы, на руку Джареда у меня на плече, и бросился меня обнимать. Не знаю почему, но я заплакала еще горше, прижалась к Иену, и слезы закапали ему на футболку.
— Все в порядке. Ты справилась. Все позади.
— Иен, дело не в Ищейке, — сухо произнес Джаред, не убирая руки с моего плеча.
— М м?
— Они специально патрулировали дорогу. Похоже, в наше отсутствие док… работал.
Я поежилась: на миг мне показалось, что я чувствую вкус серебряной крови на языке.
— Нет, ну какого… — От ярости Иен потерял дар речи.
— Красота! — с отвращением произнес Кайл. — Идиоты. Нас не было всего несколько недель, а они умудрились Ищеек на уши поставить. Могли бы нас попросить…
— Заткнись, Кайл, — грубо оборвал его Джаред. — Да уж, некстати это случилось. Надо быстро все разгрузить. Мы даже не знаем, сколько патрулей нас ищут! Давайте разгрузим фургон и позовем подмогу.
Все еще рыдая, я высвободилась из объятий Иена и отправилась помогать. Иен забрал у меня тяжелую упаковку с консервированным супом и заменил ее большой, но легкой коробкой с макаронами. Вслед за Джаредом мы спустились по узкому проходу. Кромешная темнота меня не волновала: я еще не слишком хорошо знала дорогу, но запоминать то было особо и нечего — прямо вниз, а затем прямо вверх.
На полдороге нас окликнул знакомый голос, по туннелям разнеслось эхо.
— Они вернулись! — кричал Джейми.
Я попробовала вытереть слезы плечом, но не дотянулась. Голубой свет приближался, и Джейми выбежал к нам навстречу.
Его лицо поразило меня. Я думала, он обрадуется нашему возвращению, и пыталась собраться, чтобы его не расстроить… Но оказалось, что Джейми уже расстроен: бледное лицо, покрасневшие от рыданий глаза, следы слез на грязных щеках.
— Джейми? — Мы с Джаредом выронили коробки. Джейми подбежал ко мне и обнял.
— Анни! Джаред! — всхлипывал он. — Уэс! Уэс умер! Его убила Ищейка!
Глава 49
Допрос
Я убила Уэса.
Мои руки, оцарапанные, в синяках, перепачканные красной пылью во время лихорадочной разгрузки, словно были по локоть в крови. Уэс погиб, и в этом виновата я: с тем же успехом я могла собственной рукой нажать на курок.
Разгрузка закончилась, и все мы собрались в кухне, поглощая сыр и свежий хлеб с молоком. Джеб с доком рассказывали Джареду, Кайлу и Иену о произошедшем. Я сидела в стороне, зарывшись лицом в ладони, онемев от горя и вины, не в силах задавать вопросы. Джейми то и дело гладил меня по спине.
Уэса похоронили рядом с могилой Уолтера. Он погиб четыре дня назад, в ночь, когда мы с Джаредом и Иеном наблюдали за семьей в парке. Я больше никогда не увижу своего друга, не услышу его голос…
Слезы закапали на каменный пол.
Энди и Пейдж перегоняли грузовик и фургон на тайную стоянку: нужно было поставить джип на привычное место и до восхода вернуться домой — пешком.
Не было на кухне и Лили.
— Ей… ей нездоровится, — пробормотал Джейми. Ага, могу себе представить.
Аарон и Брандт тоже отсутствовали. У Брандта остался круглый розовый шрам в ямке под левой ключицей. Пуля прошла на волосок от сердца и легких и на вылете застряла в лопатке. Док потратил почти все «Заживление», но поставил Брандта на ноги.
Выстрел, попавший в Уэса, оказался точнее: пуля пронзила смуглый лоб и вылетела из затылка. Док ничего не мог поделать, даже будь у него галлон «Заживления» под рукой.
Трофей, оставшийся на память от этой встречи, болтался в кобуре у бедра Брандта. Брандт с Аароном сторожили туннель, который вел к складу. Склад снова превратился в тюрьму.
Как будто мало было потерять Уэса.
Число обитателей пещер осталось прежним: тридцать пять живых тел. Как то это неправильно, ведь Уэс и Уолтер умерли. Вместо них появилась я… И моя Ищейка.
Если бы я отправилась прямиком в Тусон… Если бы осталась в Сан Диего… Если бы прилетела не на эту планету, а куда нибудь еще… После пяти шести планет было самое время посвятить себя Материнству. Почему я так долго тянула?… Если, если, если… Если бы я не попала сюда, если бы не сообщила ориентиры Ищейке, Уэс остался бы жив. Она долго ломала голову, вычисляя наше местоположение, и наконец ей это удалось. Она позабыла осторожность и ринулась в бой — колесила вокруг на внедорожнике, покрывала шрамами хрупкий пейзаж пустыни, подбиралась все ближе и ближе.
Ищейку надо было как то остановить.
Я убила Уэса.
«Анни, если бы меня не поймали, я бы не привела нас сюда».
Я не ответила Мелани.
«А если бы мы не попали сюда, Джейми бы умер. И Джаред тоже. Если бы не ты, он бы погиб сегодня ночью».
Смерть повсюду. Куда ни кинь взгляд, везде смерть.
«Почему она за мной увязалась? — стонала я про себя. — Я же не причиняю вред другим Душам. Можно сказать, я их спасаю. Спасаю от скальпеля дока. Зачем она отправилась за мной?»
«Почему ее пощадили? — рявкнула Мел. — Почему не убили сразу? Замучили бы до смерти, мне плевать. Почему она до сих пор жива?»
Страх сдавил грудь. Ищейка выжила и находилась здесь, рядом.
Мне нечего ее бояться.
Разумеется, Ищейки могут устроить облаву — этого боялись все. Люди, следившие за тем, как проходили поиски моего тела, знали, какая она упертая. Она пыталась убедить других, что где то в пустыне прячутся люди, но никто не воспринял ее слова всерьез, и все разъехались. Она продолжила поиски в одиночестве.
Но теперь она исчезла. Это все меняло.
Ее джип оттащили подальше и бросили в пустыне, вдали от Тусона. Исчезновение Ищейки обставили так же, как мое: раскидали вещи, обертки от еды, обрывки рюкзака. Поверят ли остальные Души в подобное совпадение?
Мы уже знали, что нет. Точнее, не совсем. Они организовали поиски. Возможно, теперь они будут искать тщательнее?
Бояться саму Ищейку бессмысленно — с ней бы справился даже Джейми. Я была сильнее и быстрее, чем она. Меня окружали друзья и союзники, она же была одна — по крайней мере, в пещерах. В любой миг на нее наставят два пистолета, ружье и ее собственный «глок» — тот самый пистолет, которому когда то позавидовал Иен, оружие, убившее моего друга Уэса. Ее оставили в живых по одной единственной причине — Джеб решил, что я захочу с ней поговорить. В общем, жить ей оставалось недолго, считанные часы, независимо от того, поговорю я с ней или нет.
Так почему же я не чувствовала себя в безопасности? Откуда это странное нехорошее предчувствие?
Я еще не решила, хочу ли я с ней говорить. По крайней мере, так я сказала Джебу. Я действительно не испытывала ни малейшего желания с ней общаться: жестокое, не ведающее сомнений и страха лицо Ищейки внушало мне ужас. Но если я скажу, что не желаю с ней общаться, ее тут же пристрелят. С тем же успехом я могла спустить курок или скомандовать: «Пли!»
А может, док попытается вырезать ее из человеческого тела. Я вспомнила серебряную кровь на руках моего друга и невольно поежилась.
Мелани заерзала, предчувствуя бурю.
«Анни, не паникуй. Ее просто пристрелят, и все».
Разве это могло меня утешить? Перед глазами крутилась одна и та же сценка: Аарон с пистолетом Ищейки в руках; тело Ищейки медленно оседает на каменный пол, вокруг собирается лужица красной крови…
«Тебе не обязательно смотреть».
«Это их не остановит».
«Мы же хотим, чтобы она умерла. Верно? — заволновалась Мелани. — Она убила Уэса! И потом, ее нельзя оставлять в живых! Просто нельзя!»
Разумеется, Мелани права, права во всем: Ищейку нельзя оставлять в живых. Если ее оставить в тюрьме, она будет рыть носом, пока не сбежит. Если она окажется на свободе, моя семья и дня не проживет.
К тому же она убила Уэса — юношу, которого все любили. Эту утрату невозможно восполнить. Я понимала людей, жаждавших мести, и на самом деле желала Ищейке смерти.
— Анни? Анни?
Джейми тряс меня за руку. Я не сразу поняла, что меня окликают, причем, судя по всему, уже давно.
— Анни? — Джеб склонился надо мной. Его лицо ничего не выражало — фирменная непроницаемая маска, которая означала, что его обуревают чувства. — Ребята интересуются: может, у тебя есть вопросы, которые ты хочешь задать Ищейке?
Я провела рукой по лбу, отгоняя навязчивый образ.
— А если нет?
— Они устали ее охранять. Времена сейчас тяжелые. Они бы предпочли провести это время с друзьями.
Я кивнула.
— Хорошо. Наверное, мне стоит… с ней повидаться. — Я оттолкнулась от стены и поднялась. Руки дрожали, и я сжала их в кулаки.
«Утебя же нет вопросов». «Я что нибудь придумаю». «Зачем растягивать мучения?» «Не знаю».
«Ты пытаешься ее спасти!» — Мелани кипела от ярости.
«Это невозможно».
«Вот именно. Невозможно. И потом, тебе самой будет легче, если она умрет. Дай им ее пристрелить». Я поежилась.
— Все хорошо? — спросил Джейми. Я кивнула, не доверяя своему голосу.
— Ты не обязана туда идти, — сказал Джейми, пристально глядя мне в лицо.
— Все в порядке, — прошептала я.
Рука Джейми обхватила мою, но я стряхнула его пальцы.
— Джейми, оставайся здесь.
— Я пойду с тобой.
— Ты никуда не пойдешь, — настойчиво повторила я. Наши взгляды встретились, и на этот раз я выиграла спор. Упрямо вздернув подбородок, Джейми прислонился к стене.
Кажется, Иен тоже собрался последовать за мной, но я остановила его взглядом.
Джаред пропустил меня с невозмутимым видом.
— Она все время чем то недовольна, — негромко сообщил мне Джеб по пути к норе. — Ты себя тихо вела, а эта постоянно чего то требует: еды, воды, подушку. И угрожает: «Ищейки вас найдут!» — и все в таком духе. Брандт еле сдерживается. Она его уже довела.
Я кивнула. Меня это ни капли не удивляло.
— Бежать, правда, не пыталась — много болтовни, мало дела. Как увидит оружие, сразу затихает.
Я поежилась.
— По моему, ей до чертиков хочется жить, — пробормотал Джеб себе под нос.
— Ты уверен… что это надежное место? — спросила я, когда мы зашли в темный, извилистый коридор.
Джеб хмыкнул.
— Ну, ты то дорогу не нашла. Иногда самый надежный способ спрятать вещь — оставить ее на виду.
— У нее мотивация посильнее моей.
— Ребята глаз с нее не спускают. Не волнуйся. Мы почти пришли.
Сколько раз я поворачивала за этот угол, ощупывая внутреннюю часть острого выступа, совсем как сейчас? Я никогда не шла по внешней стене. Она была неровной, с торчащими острыми камнями — я боялась споткнуться и поставить синяк. И потом, тут было короче.
Когда мне впервые объяснили, что туннель вовсе не изгибался буквой «г», а разветвлялся буквой «у» — то есть от основного туннеля отходили два ответвления, — я почувствовала себя одураченной. Джеб прав: иногда самый надежный способ спрятать вещь — оставить ее на виду. В минуты отчаяния, когда я задумывалась о побеге, мне и в голову не приходило, что эта нора, тюрьма, этот темный и мрачный угол, этот каменный мешок, в котором меня похоронили… Да что там, даже умница Мел не догадалась, что меня держали в нескольких шагах от выхода!
К тому же существовал и другой выход: крохотный — по нему приходилось ползти на четвереньках. Когда меня привели в пещеры, я шла, выпрямившись в полный рост, потому то и не искала нору. И потом, я с самого начала держалась подальше от больницы и никогда не изучала закутки владений дока.
Знакомый, хотя и полузабытый — словно из прошлой жизни — голос прервал мои размышления.
— Не пойму, как вы еще живы, с таким то питанием. Фу! — Какой то пластиковый предмет ударился о камень.
За углом показался голубой свет.
— Вот уж не думала, что люди додумаются заморить кого то голодом. Слишком сложный план для таких тупоголовых созданий.
Джеб хмыкнул.
— Должен сказать, ребята меня впечатлили. Удивляюсь их терпению.
Мы свернули к освещенному тупику. Аарон и Брандт сидели с оружием в руках на довольно большом расстоянии от конца туннеля, где расхаживала Ищейка.
— Наконец то, — с облегчением пробормотал Брандт. Печаль проложила глубокие морщины на его лице.
Ищейка остановилась.
Я удивилась тому, в каких условиях ее содержали.
Вместо того чтобы поместить ее в крохотную неудобную нору, ей предоставили относительную свободу, отдав целый конец туннеля. На полу у дальней стены лежали матрас и подушка. Неподалеку валялся пластиковый поднос, опрокинутая суповая миска и корешки хикамы. Немного супа пролилось на пол. Стало понятно, что это был за шум — она выбросила еду, хотя, судя по всему, сперва немного подкрепилась.
Я смотрела на эту, в некотором роде человеческую, картину и ощутила странную боль под ложечкой.
«За что нам такие мучения?» — мрачно пробормотала Мелани.
— Оставить вас с ней на минуту? — спросил Брандт, и боль подступила снова. Говоря обо мне, Брандт никогда не использовал местоимения женского рода, как и все остальные, за редким исключением…
— Да, — прошептала я.
— Осторожно, — предупредил Аарон. — Она та еще злючка.
Никто не двинулся с места. Я кивнула и в полном одиночестве направилась в конец туннеля.
Злобный взгляд Ищейки, словно холодные пальцы, ощупывал мое лицо. Грубая ухмылка исказила ее черты. Ни у одной Души я не видела подобного выражения.
— Ну что же, здравствуй, Мелани, — поддела она меня. — Что так долго не заглядывала? Или твои приятели решили, что тебе удастся меня разговорить? Что я выдам все секреты лишь потому, что у тебя в глазах отражается несчастная Душа, которой промыли мозги и заткнули рот? — Она хохотнула.
Я медленно приблизилась к ней, стараясь убедить себя, что ненависть, сотрясающая мое тело, не имеет ко мне никакого отношения. В двух шагах от нее мое тело напряглось, готовое броситься бежать.
Ищейка не проявляла агрессии, но расслабиться я не могла. Эта встреча ничем не напоминала разговор с Ищейкой на шоссе — не было привычного ощущения безопасности, как при разговоре с доброжелательными представителями нашего рода. И снова меня пронзило странное предчувствие, убеждение, что она переживет меня, переживет надолго.
«Это смешно. Задавай свои вопросы. Ты уже придумала, что спросить?»
— Так что тебе надо? Или ты получила персональное разрешение на убийство? — прошипела Ищейка.
— Меня зовут Анни, — сказала я.
Едва я раскрыла рот, она слегка отпрянула, — словно ожидала, что я закричу. Похоже, мой тихий ровный голос расстроил ее куда сильнее, чем крик, на который она рассчитывала. Не обращая внимания на злобный взгляд круглых, навыкате, глаз, я изучила ее лицо.
Грязное потное лицо покрывали разводы красной пыли. Если не считать этого, на нем не было никаких отметин. Я снова ощутила странную боль.
— Анни, — бесцветным голосом повторила она. — Ну и чего же ты ждешь, Анни? Тебе дали добро задушить меня голыми руками? Или воспользуешься моим пистолетом?
— Я не собираюсь тебя убивать.
— Допрос устроишь? — ехидно поинтересовалась она. — Где твои инструменты для пыток, человек?
— Я не причиню тебе боли, — поморщилась я. Неуверенность, мелькнувшая в ее взгляде, спряталась за очередной ухмылкой.
— Тогда зачем меня здесь держат? Или они считают, что меня можно приручить, как тебя?
— Нет. Просто тебя не стали… убивать, не посоветовавшись со мной. А мне захотелось с тобой поговорить.
Ее веки прикрыли выпученные глаза.
— И что ты собиралась мне сказать? Я сглотнула.
— Скажи мне… — Я не могла найти ответа на один единственный вопрос. — Зачем все это? Зачем ты продолжила поиски? Зачем так упорно меня выслеживала? Я бы никому не причинила вреда. Я лишь хотела… найти свой путь.
Она привстала на цыпочки, заглядывая мне в лицо. Сзади кто то шевельнулся, но тут Ищейка заорала:
— Потому что я была права! Более чем! Посмотри на них! Шайка убийц! Ишь, затаились! Я так и знала, что ты побежишь к ним! Что станешь одной из них! Я же говорила! Предупреждала!
Внезапно она умолкла и отшатнулась, глядя мне за спину. Я не стала оборачиваться. Джеб же сказал: «Как увидит оружие, сразу затихает». Ищейка пыталась отдышаться, а я изучала выражение ее лица.
— Но тебя не стали слушать, и ты заявилась сюда одна…
Ищейка не ответила, отступила на шаг, и по ее лицу пробежала тень сомнения. Теперь она выглядела какой то уязвимой, словно мои слова сорвали щит, за которым она пряталась.
— Тебе ведь так и не поверили, верно? — Отчаяние в ее глазах подтвердило мои слова. — Так что скоро искать перестанут: тело не найдут, и поиски прекратятся. Мы будем осторожны, как всегда. Нас не отыщут.
Вот тут она по настоящему испугалась — поняла, что так и будет. А я вздохнула с облегчением: с моей семьей, с моими близкими ничего не случится. Я была права. Им ничто не грозит. И все таки сердце сдавила тяжесть.
У меня не осталось вопросов. Как только я уйду, она умрет. Дождутся ли они, пока я отойду подальше, чтобы не услышать выстрела? В пещерах такое эхо, что придется отбежать очень далеко…
Я посмотрела на искаженное злобой и страхом лицо. Как же я ее ненавижу! Видеть не могу! Но сила моей ненависти не позволяла ей умереть.
— Не знаю, как тебя спасти, — тихо шепнула я. Почему то мне показалось, что я вру. — Не знаю, смогу ли я что нибудь придумать.
— С какой стати тебе меня спасать? Ты одна из них! — Но в глазах Ищейки загорелась надежда. Джеб был прав. Все эти пустые слова, угрозы… Она просто хотела жить.
Я рассеянно кивнула, соглашаясь с ее обвинением.
— И все таки это я, — пробормотала я. — Я не хочу… не хочу…
Как закончить предложение? Я не хочу, чтобы Ищейка умерла? Нет, не так. Я не хочу… ненавидеть Ищейку? Не хочу желать ей смерти? Если она умрет, в этом будет и моя вина. Если бы я на самом деле не желала ей смерти, нашла бы я способ ее спасти? Неужели ненависть не позволяет мне отыскать ответ, и смерть Ищейки останется на моей совести?
«Ты спятила?» — занервничала Мелани.
Она убила моего друга, застрелила его посреди пустыни, разбила сердце Лили. Она угрожала моей семье. Пока она жива, она опасна — для Иена, для Джейми, для Джа реда. Ищейка сделает все, что в ее силах, чтобы покончить с ними.
«Вот именно», — согласилась Мелани. «Но если она умрет, а я не стану ее спасать… кто я тогда?»
«Анни, не теряй головы. Это война. На чьей ты стороне?»
«Ты знаешь ответ».
«Знаю. И ты знаешь, кто ты».
«Да, но… вдруг я сумею спасти ее и всех остальных?»
Дурнота накатила волной: я вдруг ясно увидела ответ, в существование которого так упорно отказывалась верить.
Единственная стена, которой я отгородилась от Мела ни, рассыпалась в прах.
«Не может быть! — ахнула Мелани. А потом закричала: — НЕТ!»
Ответ напрашивался сам собой. Ответ объяснял мое странное предчувствие. Да, я могла спасти Ищейку, но дорогой ценой. Как там говорил Кайл? Жизнь за жизнь.
Ищейка уставилась на меня злыми темными глазами.
